Смерть ей к лицу

— Рядом туалет и умывальники. Это все, что вам нужно. — И, зло глянув на возмутителя спокойствия, резко бросила: — И курорта вам здесь никто не обещал. Ты понял меня, чернявый? И заткни своё фуфло. Нечего тут вонять… Аристократ нашёлся.

Кавказец несколько опешил от такого обращения. В его глазах сверкнули искры гнева. Кровь ударила в лицо. Казалось, что он не выдержит такого унижения, которому только что подвергся. И он даже двинул рукой к поясу, словно там должен был висеть кинжал, коим необходимо срочно утихомирить и поставить на место заносчивую, глупую женщину. Но кинжала на поясе не было. А женщина презрительно, нисколько не смущаясь, смотрела прямо ему в глаза.

— А как с едой? — раздался голос толстячка, который своим вопросом несколько разрядил обстановку.

— Еда в сумке. Хлеб, консервы, вода. С голоду не помрёте.

— А сколько мы здесь будем?

— Сколько нужно, — отрезала она. — Еда кончится, я с кем-нибудь из вас съезжу за новой.

— Савсэм дело дрян, — подвел итог кавказец, не желавший так просто утихомириваться. — Спать — зэмля. Жрать — кансэрва. А баба как тогда? Тэбя, что ли, одну имет?

Того, что произошло дальше, он не ожидал. Но на остальных, как и на заносчивого джигита, это произвело впечатление.

То, что женщина не из слабеньких, лично он успел заметить по тому, как она сама притащила сумку с продуктами, не прося помощи у мужиков. Хотя и могла бы это сделать. Ни у кого из пятерых с собой не было поклажи.

Но, кроме крепости, женщина показала еще и умение постоять за себя.

Кавказец не успел и хлопнуть своими чёрными глазами, как раскрытая ладонь врезалась ему в подбородок. Челюсти его гулко щелкнули, а в следующий момент удар пяткой отшвырнул жителя гор к стене и припечатал к ней. Держась за грудь, он так и сполз по ней, приняв еще один удар в солнечное сплетение.

Кавказец, отхаркнувшись, тяжело захрипел, пытаясь выровнять дыхание, после чего взглянул на женщину и обескураженно пробубнил:

— Ты, бляд…

Женщина подскочила к поверженному, наклонилась над ним и зло бросила прямо в лицо:

— В следующий раз я просто выбью твой кадык из вонючей пасти.

А затем выпрямилась, отошла на шаг и обвела всех тяжёлым взглядом:

— Значит, так. Вас сюда никто насильно не гнал. Вы приехали по собственной воле, желая заработать денег. Каждый из вас хочет получить хороший куш. И именно поэтому вы здесь. Кому что-то не нравится, пусть выметается сейчас же. Сразу. Ну?!

Последнее она почти выкрикнула.

Первым пришел в себя хилый. Он хмыкнул и отправился в угол, где лежали баулы, вытащил один из спальных мешков, расправил его на полу и уселся на нем, прислонившись спиной к стене.

— Мне лично насрать, где спать и где есть, — заявил он, доставая из кармана рубашки пачку сигарет и зажигалку. — Лишь бы бабки платили. Как обещали.

— Жрачку из сумки достанете сами, — восприняла за согласие его слова женщина. — Сегодня отдыхайте. О деле поговорим завтра. И отсюда ни шагу.

С этими словами она развернулась и упругой походкой вышла из зала.

Самый послушный неспешно закурил и выпустил густую струю табачного дыма к потолку.

Кавказец вытер рукавом рубашки выступившую в уголке губ кровь и недобро прохрипел в сторону двери:

— Ничего, посмотрим ищо.

После чего поднялся и, держась за грудь, подошел к сидевшему на спальном мешке человеку.

— Я нэ льюблу, когда курят. Слышь, да?

В отсутствии женщины смуглый субъект решил покачать свои права перед другими.

— Пшол в жопу, чмошник, — огрызнулся хиляк, не вынимая изо рта сигареты.

У кавказца глаза округлились, как у филина. Сначала он покраснел, затем позеленел, а потом побелел, как покойник.

— Ты… — рыкнул он. Но был остановлен предупреждением:

— Не зли, мужик. Я тебе не баба. Бить не буду. Просто сразу придавлю. Как вошь.

— Э-э, братаны! — вскрикнул рослый, разряжая обстановку и подходя вплотную к кавказцу. — Зачем волну гнать? Нам тут вместе еще сколько быть. И что, сразу войну друг другу объявим? Кончайте базар.

— Пусть катится в другой угол, если не переносит запах табака, — отрезал «послушный».

Кавказец в ярости раздувал ноздри. Однако, окинув взглядом зал, решил не вступать в боевые действия. Славяне его не поддержат. Будут стоять друг за дружку. Так, по всей видимости, посчитал он, потому что в следующий момент подхватил под мышки свободный спальный мешок и двинулся, как и советовал неприятель, к противоположной стороне зала, на ходу негромко произнося угрозы:

— Ничэго. Баба. трахат буду. И других буду. Всех трахат буду.

Рослый мужик проводил взглядом кавказца и неодобрительно посмотрел на хилого:

— Ты что такой злой, братан?

— Дорога была длинной. И придурков-попутчиков в купе слишком много попалось.

— Бывает. Часто попадается всякое дерьмо по пути. Особенно среди людей, — философски закончил своё выступление рослый и сменил тему: — Ну чё, будем знакомиться? А то как-то даже и нехорошо. Меня Русланом зовут.

— Гера, — отрекомендовался хилый, затушил докуренную сигарету и демонстративно вытянулся на топчане, прокомментировав свои действия: — Устал как чёрт. Поспать хочу.

Руслан обернулся.