Смерть экспертизы. Как интернет убивает научные знания

Чтобы решить эту проблему с подменой ролей в учебной аудитории, учителям нужно вернуть свои полномочия. А чтобы сделать это, потребуется сначала перевернуть все представление о процессе образования, который сейчас воспринимается, как обслуживание клиентов. Озабоченная финансированием администрация вряд ли примет подобную контрреволюцию в учебных аудиториях, но такие перемены в любом случае будут крайне непопулярны среди клиентов.

На протяжении многих лет отец Джеймс Шолль из университета Джорджтауна шокировал своих студентов на первой лекции по политической философии, раздавая им собственноручно написанное эссе под названием «Обязанности студента перед своим преподавателем». Вот одна из выдержек:

«У студентов есть обязанности перед своими учителями. Я знаю, что этот принцип звучит довольно странно. Но давайте оставим его так, как есть.

Первой обязанностью, наиболее важной в первые недели нового семестра, является доброжелательность по отношению к учителю, доверие, убежденность и желание признаться себе самому в том, что учитель, вероятней всего, изучил данную тему и, в отличие от студента, знает, чем следует руководствоваться. Я не хочу в данном случае игнорировать опасность, которую представляет собой оторванный от жизни профессор, который навязывает свою точку зрения. Но быть студентом означает обладать некоторой долей смирения.

Электронная почта порождает неуместное чувство близости, которое размывает границы, необходимые для эффективного процесса преподавания.

Таким образом, студент обязан проявлять по отношению к своему учителю доверие, послушание, прилежание и способность мыслить»{37}.

На протяжении многих лет, прежде чем уйти на пенсию, Шолль настаивал на том, чтобы его студенты читали это эссе. Можно представить себе, какие гневные вопли в большинстве кампусов спровоцировало бы сейчас заявление о том, что студентам нужно больше трудиться, быть более объективным к своим собственным талантам и доверять преподавателям. Многие педагоги сегодня, возможно, согласились бы с Шоллем, но они боятся обострять отношения со своими студентами, потому что всем известно расхожее правило – клиент всегда прав.

Всем студентам, с благими намерениями и не очень, одинаково плохую службу сыграет вера в то, что студенты и преподаватели интеллектуально и социально равны, и что мнение студента равноценно знаниям профессора. Вместо того чтобы развенчивать эти мифы у молодых людей, колледжи зачастую лишь поощряют их. А в результате люди приходят к твердому убеждению, что они умнее, чем есть в действительности. Как отметил социальный психолог Дэвид Даннинг: «Наше традиционное восприятие невежества, как отсутствие знаний, приводит нас к тому, что мы относимся к процессу образования, как к его естественному антидоту. Но образование, пусть даже умело осуществленное, способно давать иллюзорную уверенность»{38}.

Просто представьте себе, насколько трудно даются какие-то вещи, когда образование осуществлено неумело.

Типичный университет

Администратор маленького колледжа – прошу прощения, «университета» – может прочитать эту главу и запротестовать, что я несправедливо подвергаю суровой критике те виды деятельности, которые работают, как любой бизнес. В конце концов, высшее образование – это индустрия, и нет ничего плохого в том, что корпорации внутри этой индустрии соперничают друг с другом. Однако аналогия с бизнесом рушится, когда сами школы не дают того, что они обещают: образования.