Смерть экспертизы. Как интернет убивает научные знания

Спросите любого профессионала или эксперта относительно гибели экспертного знания, и большинство их них сразу же назовут источник зла: Интернет. Люди, которые когда-то вынуждены были обращаться за советом к специалистам в определенной области, теперь вбивают слова в веб-поисковик и получают ответ за секунды.

Зачем полагаться на людей более образованных и опытных, чем вы? Или, хуже того, встречаться с ними, когда ты можешь сам получить эту информацию? Боль в груди? Задай вопрос компьютеру: «Почему у меня болит грудь?» И получишь более 11 миллионов результатов (по крайней мере, в поисковой системе, которой я только что воспользовался) всего за 0,52 секунды. Поток информации заполнит ваш экран, выдав полезные советы из самых разных источников, от Национальных институтов здравоохранения США до других учреждений, чья репутация чуть менее достойна. Некоторые из этих сайтов, возможно, даже поставят своему потенциальному пациенту диагноз. И пусть у вашего доктора будет другое мнение, но кто он такой, чтобы спорить со светящимся экраном, который ответит на ваш вопрос меньше, чем за секунду?

На самом деле, кто имеет право спорить с кем бы то ни было? В информационную эпоху не существует таких вещей, как неразрешимый спор. У каждого из нас под рукой, на смартфоне или планшете, собран такой объем информации, что не найдешь во всей Александрийской библиотеке. В начале этой книги я упомянул о персонаже Клиффе Клейвине из телесериала «Веселая компания»[22], местного всезнайку, который привычно просвещал других завсегдатаев бостонского паба по всем существующим темам. Но сегодня такого Клиффа не могло бы быть: при первом же его заявлении о том, что «это известный факт», все в баре потянулись бы к своим телефонам и подтвердили (или, скорее, опровергли) любое из утверждений Клиффа. Если выразиться иначе, то технологии создали мир, в котором мы все сейчас Клиффы Клейвины. И это проблема.

Однако вне зависимости от того, что думают раздраженные профессионалы, Интернет – не главная причина трудностей, которые испытывает в настоящее время экспертное знание. Правильнее будет сказать, что Интернет лишь ускорил нарушение общения между экспертами и дилетантами, предложив очевидный кратчайший путь к эрудиции. Он позволяет людям изображать интеллект, давая иллюзию экспертных знаний, а вернее – доступ к неограниченному количеству фактов.

Факты, как известно экспертам, не то же самое, что знания или способности. А в Интернете «факты» не всегда являются фактами. В различных перепалках в кампаниях против традиционной системы знаний Интернет напоминает артиллерийскую дуэль: постоянное бомбардирование взятой наугад, бессистемной информацией, которая обрушивается и на экспертов и на обычных граждан, оглушая всех нас и блокируя любые попытки начать аргументированное обсуждение.

Пользователи Интернета придумали много остроумных законов и формул для описания обсуждений в электронном мире. Тенденция выносить на обсуждение нацистскую Германию в любом споре вдохновила на создание «закона Годвина»[23] и связанного с ним понятия “Reductio ad Hitlerum” («сведение к Гитлеру»[24]). Глубоко укоренившиеся и обычно неизменные взгляды пользователей Интернета стали основой «закона Поммера», гласящего, что под влиянием Интернета, человек, у которого не было мнения по какому-то предмету, приобретает только неверное мнение по нему. Существует еще множество разных законов, включая мой любимый «закон Скитта»: «Любое сообщение в Интернете, исправляющее ошибку в чьем-либо посте, само будет содержать минимум одну ошибку».

Но когда речь заходит о гибели экспертного знания, то закон, о котором следует помнить – это ремарка, сделанная задолго до изобретения персонального компьютера: закон Старджона, названный так в честь легендарного писателя-фантаста Теодора Старджона. В начале 1950-х годов высоколобые критики высмеивали качество популярной литературы, в особенности американской фантастики. Они считали жанры научной фантастики и фэнтези своего рода «литературным гетто». И почти вся подобная литература, презрительно фыркали они, была никудышной. Старджон сердито отвечал этим критикам, что они слишком высоко подняли планку. Большинство продуктов в большинстве областей, возражал он, низкого качества, включая то, что считалось тогда серьезной литературой. «Девяносто процентов чего угодно, – указывал Старджон, – никуда не годится».

Если говорить об Интернете, то девяносто процентов Старджона могут быть здесь заниженными цифрами. Один лишь размер и объем Интернет и неспособность отделить значимую информацию от хаотического шума означают, что качественная информация всегда будет погребена под дрянными фактами и странными рассуждениями.