Смерть экзекутора

— Я сожалею, — на этот раз Кин искал дольше. — Ни твоей мамы, ни брата нет в регистре. Подождем отчета спасателей по вашему району, а с Сережей ты сможешь связаться сразу, как только он получит комм. Спасибо тебе, ты заботливая. Я рад, что тебя выбрал.

Лена быстро разобралась со своими невеликими обязанностями. Вошла в ритм новой жизни, которая сама походила на разноцветную, но по сути одинаковую одежду со склада. Через несколько дней больница превратилась в фестиваль язычников в брюках или юбках до щиколоток и рубашках-футболках с длинными рукавами. Ажлисс извинялись и обещали, что как только построят и заселят первую улицу, то на освободившиеся места в больнице и временных «ангарах-спальнях» приедут другие люди. А первопроходцы получат все свои вещи, собранные спасателями в оставленных квартирах и найдут занятие по душе или по земной профессии. И тогда появится не только разная одежда, привычная еда, но и прочие нужные или красивые вещи. Ведь на временном строительстве работают люди самых разных специальностей.

Лене больше всего хотелось, чтобы поскорее открыли какую-нибудь булочную, где можно было бы купить свежий хлеб. Или мясной — она бы сделала шашлык… Нет шампуров, но за полем лес, там можно собрать дрова, срезать прутики на шампуры… Кин обещал потом, как всё устроиться, сделать экскурсию за город. Да она бы обрадовалась даже вареной курице и простому салату из огурцов! Питание однообразными желеобразными брикетами, сухариками и соком уже не лезла в горло. Хотя именно еда оказалась самым большим подтверждением, что они не на Земле. День на Утренней Звезде был немного длиннее, но и это стало ясно только однажды вечером, когда Лена пересчитала часы в сутках, ориентируясь на минуты — шестнадцатичасовой день Утренней Звезды путал восприятие. Луна тут именовалась Луной, трава была зеленая. Вместо привычных городских голубей и воробьев летали пугливые стайки желтых птичек с длинными хвостами. Никаких особых инопланетных признаков видно не было, чудовищ не видно. Хотя с другой стороны гаражного навеса был загон, где жили два пони, корова с теленком, пять овечек и буланая лошадь с орлиной головой. Лошадь-грифон сошла бы за монстра с чужой планеты, если бы Кин не предупредил, что все эти животные искусственные и созданы специально для детского зоопарка. Группы малышей в сопровождении дежурящих по очереди мам там и толклись с утра до вечера: кормили, чистили и катались на послушных животных по песчаным тропинкам загона.

Дорога на склад на «акуле», как Лена про себя назвала машину, стала отдыхом. «Акула» управлялась одним рычагом и медленно скользила в полуметре от земли, Нет, работа с людьми Лене нравилась. И с Катенькой поговорила. Та, оказывается, уже видела своего сына, спящего в капсуле. А потом вдруг появился Ефим, еще неуклюже шагающий и медленно говорящий. Кин долго извинялся и объяснял, что некоторые травмы и дефекты мозга, связанные с ментальными состояниями, лечить невозможно, так как они накрепко связаны с развитием личности. Фимушку сразу забрали в школу, но каждый вечер он вместе с остальными старшими детьми приходил — перед сном навестить родителей. И Катенька была счастлива. К тому же она познакомилась на стройке с настоящим инженером-строителем и была полна надежд и планов на доме с участком. Только надо достроить инфраструктуру…

А она — Лена, одна и одна. С кем бы она познакомилась в спальных отсеках? Из непристроенных мужчин в больнице жили одни старые пердуны и маразматики. Подлеченные ажлисс, они бодро расползались по городку, мешались всем и каждому, и Лена их собирала по сигналам браслетов — «глотала акулой» — на питание и сон четыре раза в день.

О матери же все еще не было известно, да и Сережа не отзывался. Кин твердил, раз Сергей был в Бразилии, то он мог попасть в иное место переселения и надо подождать, пока списки населения появится в системе. А если он ещё не получил коммуникатор, тогда его просто нет в информационной базе. Надо еще чуть-чуть подождать, и он где-нибудь объявится. Спасатели его найдут.