Смерть голубки

Ну да, случаются со мной всякие истории, но я же не виновата! Майор Никита Игоревич Ильин, старший опер нашего убойного и старый мой приятель, считает, что таки виновата — слишком часто эти «истории» случаются. А сам, между прочим, время от времени подбрасывает мне свои «рабочие» загадки: дескать, у меня идеи настолько завиральные, что иногда в них обнаруживается зерно истины. Особенно там, где дело касается «бабской логики».

Вот я и думаю: сейчас он меня вызвонил, просто чтобы украсить свои с Олегом посиделки милым дамским обществом или именно ради завиральных идей?

— Девчонку жалко, конечно: молодая, красивая, — вздохнул Олег. — В собственном дворе, представляешь? Там трубы, что ли, какие-то меняли, котлован метра четыре, на дне бетонные блоки, железо всякое. Ограждение весьма условное: ленточки по самому краю, в темноте и не разглядишь.

— И чего ее, молодую и красивую, там ночью носило? — хмыкнул Ильин.

Олег пожал плечами:

— Ну как — ночью? Скорее вечером. Смерть наступила, по моим прикидкам, часа в два, в три, а умерла она не сразу. Я бы сказал, что голову она разбила часа за два-три до смерти, значит, примерно в районе полуночи, а может, и раньше. Ты не подумай, не с гулянки возвращалась и спьяну свалилась. Девочка трезвая абсолютно, мусор пошла выносить. Пакет мусорный там тоже лежал — она даже до баков не дошла. А если ты насчет того, что мусор — это повод, что девушку кто-то вызвал на беседу и в яму столкнул — вряд ли. В телефоне последние вызовы еще дневные. А когда тетка забеспокоилась, телефон уже отрубился — к полуночи ливень стеной зарядил.

— Телефоны — это ж вроде не твоя специальность? Или у тебя там личный интерес к следственным органам проявился? — Ильин подмигнул, явно на что-то намекая.

— Ой, я тебя умоляю! — рыкнул Олег. — К кому личный интерес? Нет никакого следствия, никто ничего не возбуждал, все так, в порядке проверки обстоятельств. Посидели, покумекали, мне же тоже интересно: вроде несчастный случай, но неочевидный. Вдобавок девушка беременная, недель десять примерно, что, сам понимаешь, добавляет сомнений.

Никита поизучал совершенно гладкий потолок и задумчиво повторил:

— Неочевидный, говоришь?

— Да есть кое-какие мелочи, — Олег поморщился. — У девушки на левой скуле гематомка небольшая. Что-то она мне не нравится.

— Тю! Ты ж сам говоришь — куски бетона, железки. Могла не только голову проломить, но и скулой удариться, — пожал плечами Никита Игоревич.

— Могла, — согласился Олег. — Но тогда, по идее, должна быть ссадина. А кожа не повреждена. Да, девушка могла щекой и об землю приложиться. При мягком ударе покровные ткани целыми останутся, а синячок будет. Но лицо чистое. Хотя, — перебил он сам себя, — под таким дождем не мудрено. Не исключено, что я на воду дую. Гематома может вообще не относиться к падению: свежая-то она свежая, но когда точно получена — за три или, например, за шесть часов до смерти — я не скажу. Это только в кино с точностью до минуты определяют. На самом деле так не бывает, разве что травма предсмертная.

— Погоди, — остановил его майор. — Лицо чистое? Как это? Если человек оступается, он падает ничком. Судорог при черепно-мозговой вроде не должно быть. Или она могла в себя прийти и изменить позу?

Олег вздохнул:

— Она могла и вообще все это время быть в сознании. Но заметь: дождь стеной лил, там грязь, как сметана, а у нее под ногтями абсолютно чисто. Так что — нет, не двигалась она. Да и судя по положению тела…

— А на труп-то кто выезжал? — опять перебил его Никита.

— Я и выезжал, если ты про первичный осмотр. Не протокол тебе пересказываю, а личные впечатления. Так вот, судя по положению тела, она как упала головой на камень, так и лежала. Как раз боком. На камушке под ее головой и кровь сохранилась, не смыло дождиком.

— Почему — боком? — не унимался Ильин. — Не боком же она шла?

Я решила сунуть свои пять копеек:

— Могла в последний момент вспомнить про яму, хотела обойти, в смысле повернуть — и не успела.

— Похоже, — согласился Олег. — В общем-то, ничего особенно необъяснимого, так, мелочи. Сам не пойму, что мне в этом случае не нравится.

И опять поморщился.

— Странно, зачем она телефон с собой брала, если только мусор пошла вынести? — добавил Никита.

Но тут возмутилась уже я:

— Ильин! Я вот тоже мусор выношу с телефоном в кармане, хотя мне до мусоропровода куда ближе, чем от хрущевок до мусорных баков. Погоди, Олег. Если бы ее быстро нашли — она могла бы выжить?

— Я тебе кто, пророк? Черепно-мозговые не прогнозируются. Я даже время падения не могу точно определить. Но вообще, раз не мгновенно умерла, могла, думаю, и выжить. Вполне. Несколько часов она там лежала еще живая.

— Жуть какая! — я поежилась, представив незнакомую девушку, умирающую в грязи под проливным дождем. — И телефон был, можно было «скорую» вызвать.

— Вот и я говорю — жалко, — вздохнул обычно невозмутимый «доктор мертвых». — Но ты, впечатлительная наша, зря вздрагиваешь. Раз она не двигалась — а она как попала головой на камень, так на нем и лежала — значит, сразу сознание потеряла.