Смерть и девушка, которую он любит

И так снова и снова, пока мне наконец не удалось доползти до туалета, где я заперлась в кабинке. Медленно, но уверенно под натиском шока от стольких смертей мой обед перекочевал в унитаз. Когда спазмы прекратились, я сплюнула остатки горечи и попыталась собраться с мыслями. Понять, что именно я увидела.

Что-то не так. За последние несколько минут произошло нечто такое, что изменило судьбу каждого ученика в этой школе. Но все они находились в разных местах. На воде. В штормовом убежище. В здании городской администрации. Кто-то и вовсе улетал из страны на частном самолете. И касалось это не только самих учеников, но и их братьев и сестер, родителей и друзей. В течение пяти дней все в городе Бангор, штат Мэн, умрут. И почему-то мне казалось, что на этом все не закончится.

Так что же произошло? Что могло…

И тут меня осенило. Парень, который дернул меня за пальто. Я полезла в карман и достала записку. Это была уже третья, которую мне подкинули. То в карман, пока я смотрела куда-то в другую сторону, то прямо в рюкзак.

Записку я открывала с ужасом. На этой последней кто-то схематическими черточками нарисовал двух людей — мальчика и девочку. Девочка, которой, судя по ярко-рыжим кудрявым волосам, была я, лежала на земле. По всей видимости, мертвая. Из груди лилась кровь, пятна которой пририсовали вокруг головы и тела. Мальчик сжимал в руке с тремя пальцами нож и нависал над девочкой. То есть надо мной. Изо рта девочки сочилась тьма, которую на рисунке тут же поглощал мальчик. Словно он хотел того, что было внутри меня. Даже ждал с нетерпением.

А значит, этот мальчик все знал. В шесть лет в меня вселился демон, который до сих пор сидит внутри. Однако здесь никто этого не знает. Да и откуда? А вот мальчику из записки почему-то все известно.

Кроме рисунка, на бумажке были и слова, которые я снова и снова перечитывала, утопая в недоумении. От страха в глазах помутнело. Всего пять слов. Пять слов, из-за которых тьма внутри меня зашевелилась и ощетинилась. Пять слов, которым под силу изменить судьбу мира: «Я знаю, что ты такое».

Глава 2 Через адские врата

«Я знаю, что ты такое». Не «кто», а именно «что».

Честно говоря, про меня «что» гораздо интереснее, чем «кто». Тем более я и сама о себе кое-что узнала буквально пару месяцев назад. Видения, которые кто-то назвал бы предчувствиями, у меня всю жизнь, но лишь недавно выяснилось, что я вроде как пророк. Да еще и последний в длинной череде женщин, которая началась аж сотни лет назад, с провидицы по имени Арабет — первой за все существование человечества женщины, сожженной на костре за колдовство.

Так уж складывалась история, что, если у женщины был хоть какой-нибудь дар, ее тут же называли ведьмой. А вот мужчина, рожденный с каким-то даром, сразу слыл пророком. По крайней мере мне все виделось именно так. С густым налетом несправедливости. Об этом я частенько думала, скрываясь в интернате за тысячи миль от дома. Думать больше было не о чем. Разве что о несправедливости всего на свете. Вроде голода, войн и школьной формы. А еще о том, что до того, как я уехала из родного Райли-Свитч в штате Нью-Мексико, группа потомков нефилимов (наполовину людей и наполовину ангелов) принялась убивать направо и налево, только чтобы добраться до меня. Причем убивали эти люди тех, кого я знала и любила с самого детства. Так что мой отъезд оказался самым лучшим выходом. Я не могла больше мириться с тем, что из-за меня страдают другие. От одной только мысли об этом в груди все болезненно сжималось. И все же гораздо больнее было каждый раз, когда я вспоминала, как скучаю по дому.

Если обо всем этом забыть, то как мог кто-то в Бедфорд-Филдс узнать, кто я такая? Или что я такое? И что прячется внутри меня? Наверное, можно было бы засесть на пару дней в туалете и все разузнать, но в этой школе не сильно жалуют прогульщиков.

Прекрасно зная, что за опоздание меня отчитают перед всем классом, я решила пойти к медсестре. Хотя бы просто для того, чтобы выиграть время на раздумья. На дрожащих ногах я подошла к раковине и прополоскала рот. Тут открылась дверь, и кто-то направился прямиком ко мне. Длинные ноги Кении я узнала сразу и уже приготовилась увидеть у нее в руке блестящий нож, но она всего лишь бросила мне под ноги мой рюкзак. Поскольку сиюминутной смертельной угрозы не было, я поплескала водой в лицо и потянулась за бумажным полотенцем.

— Что случилось? — спросила Кения, и в ее голосе снова не было ни намека на привычный угрожающий тон. Заботы там, впрочем, тоже не слышалось.

— Ничего, — ответила я и наклонилась за рюкзаком.

Но Кения поставила на него ногу, не давая поднять. Я выпрямилась. Не было у меня сейчас сил обсуждать условия моей капитуляции.

— Чего тебе? — устало спросила я.