Смерть и приятные голоса (= Губительно приятные голоса)

- Примерно в половине одиннадцатого, может быть чуть-чуть позже. Луна светила все еще ярко, и я подумал, что он ждет.

- Вам удалось его увидеть?

- Нет, сэр. Он не должен был показываться, пока со мной была мисс Алстон. Ведь встреча эта была затеяна только ради...

- Все ясно,- снова перебил его коронер, и мне опять показалось, что он не хочет, чтобы Марсель выложил всю историю.- Вы видели его в тот вечер? Подумайте хорошенько, прежде чем ответить.

Думать Марселю было незачем, и он сразу уверенно произнес:

- Не видел. Я еще раз туда приходил, примерно около двенадцати, уже после того, как возвратился в дом. Однако же ни в назначенном месте, ни поблизости Хьюго не было. Я решил, что он устал меня ждать и ушел. Но теперь я понимаю, что он, видимо, уже был мертв.

Коронер помрачнел.

- Это пока еще не установлено, следствие будет продолжено,- он обратился к присяжным: - Попрошу вас не учитывать предположений, высказанных свидетелем. Для процедуры дознания они не имеют никакого значения.- Он снова обернулся к Марселю: - На данный момент у меня к вам больше вопросов нет. Вы можете вернуться на свое место. Но, возможно, мне понадобится вызвать вас еще раз.

Марсель выглядел несколько озадаченным. Он явно приготовился к длительному допросу. Столь внезапное окончание спектакля несколько его обескуражило. Он медлил пару секунд, потом пытливо посмотрел на коронера, словно ждал, что тот одумается и отменит свое распоряжение, и только потом медленно двинулся к своему стулу.

Коронер подозвал взмахом руки Маллета, тот подошел к столику и наклонился, они долго о чем-то шептались. Я был уверен, что теперь уж точно моя очередь, однако коронер назвал фамилию и имя сэра Фредерика Лотона. Коронер обращался к нему с подчеркнутым почтением, пояснив, что специально вызвал его вторым, поскольку знает, насколько дорога сэру Фредерику каждая минута. Профессор, гордо расправив плечи, осмотрелся и с видом верховного божества, вершащего все судьбы, направился к свидетельскому месту, небрежно поигрывая своим моноклем. Зрелище было впечатляющим: сэр Фредерик был картинно хорош.

- Меня призвали вмешаться,- сказал он, отвечая на вопрос коронера,- без пяти шесть. А на само место трагедии я прибыл минут через десять-пятнадцать. Тело покойного лежало частично под кустом, частично на тропинке. Он лежал ничком, правая рука была сжата в кулак, в ней были стиснуты несколько листьев, в локоть левой упирался лоб покойного. Этот человек был мертв уже несколько часов. Rigor mortis {Мертвенная окоченелость (лат.)} была абсолютной.

- Не могли бы вы назвать время смерти, установленное вами лично?

- Нет. Я позволил себе произвести лишь поверхностный осмотр тела.

- Полагаю, вы сразу опознали жертву?

- Да.

- Вы были знакомы с этим человеком?

- Нет, я видел его впервые. Но я узнал его благодаря имевшейся у меня фотографии.

Коронер откинулся назад и прижал к столешнице обе ладони, будто давал понять, что по поводу фотографии от сэра Фредерика никаких разъяснений не требуется.

- При поверхностном осмотре, который был вами произведен, у вас возникли какие-либо соображения относительно причины смерти?

- Да, возникли,- сказал сэр Фредерик.- По моему мнению, покойный был застрелен стоящим сзади человеком, между стрелявшим и жертвой было некоторое расстояние. Никаких дальнейших осмотров я не производил, полагая, что единственная моя обязанность - немедленно известить о случившемся полицию.

Коронер слегка наклонил голову, подтверждая необыкновенную мудрость принятого сэром Фредериком решения.

- Затем вы, не мешкая, отправились назад, в дом, и позвонили в полицию? В какое время?

- В шесть двадцать пять.

- Вы ведь присутствовали при вскрытии тела?

- Совершенно верно.

- Вы согласны с результатами исследования, произведенного полицейским хирургом доктором Фицбрауном?

- Всецело.

- Сэр Фредерик, не возникло ли у вас каких-либо замечаний относительно результатов вышеназванного исследования, которые вы хотели бы сейчас назвать, прежде чем отправиться по вашим очень важным, неотложным делам?

- Нет, ни единого. Я и мой коллега доктор Фицбраун были полностью солидарны в своих выводах.

- В таком случае мы больше не станем вас задерживать, если, конечно, не возникло вопросов у кого-нибудь из господ присяжных...

Присяжные тупо посмотрели на сэра Фредерика, потом недоуменно переглянулись. Наконец, голос подала единственная среди них женщина, на ней был твидовый костюм и фетровая шляпа. С первого взгляда было понятно, что она возглавляет местный "Женский институт" {"Женский институт" организация, объединяющая женщин, живущих в сельской местности, в ее рамках действуют различные кружки и комитеты}.

- Насколько я понимаю,- уверенно произнесла она высоким, чуть резковатым голосом,- показания свидетеля означают, что покойный был вне всяких сомнений убит?- Сама форма вопроса, твердо поджатые губы и решительный кивок как бы говорили: "Если все ясно и так, зачем нам зря тратить время? Почему бы сразу не вынести вердикт и не разойтись по домам?"