Смерть и танцующий лакей

Тут Мандрэг вспомнил, что даст читать заметки другим, испугался и вычеркнул все написанное, начиная со слов «нет мотива для преступления». Затем снова продолжил чтение.

…Николас не мог это сделать, потому что вскоре после того, как он вышел из комнаты, кто-то включил там радиоприемник. Включить мог или сам Уильям, или его убийца. Что происходило в курительной, видеть мы не могли. Хотя дверь туда и была открыта, но сразу за ней стояла ширма, загораживающая комнату. Мы только слышали, что кто-то включил приемник.

Леди Херси вошла в курительную со стаканом виски и, конечно теоретически, могла убить Уильяма, а затем выйти и позвать Джонатана. Мотива нет.

Харт вышел из будуара. Томас, проходя с подносом, видел это. Когда через несколько секунд Томас вернулся в холл, Харт был на лестнице. Времени недостаточно, чтобы спуститься вниз, убить Уильяма и вернуться на лестницу. Харт не мог убить Уильяма до начала «Новостей», так как в холле находился Томас и так как Уильям включил эту мелодию «Руки, ноги» уже после того, как Харт ушел. Если Харт убил Уильяма, произошло это только после того, как Томас покинул холл. Как, в таком случае, ему удалось избежать встречи с Джонатаном?

Сам Джонатан вышел из библиотеки, прослушав начало «Новостей», и вернулся перед тем, как Херси понесла Уильяму виски. Он утверждает, что прошел через холл в туалет и обратно, никого не встретив. Мог ли Харт скрыться от него? Не исключено.

Это кажется единственно возможным объяснением…

На этом резюме внезапно обрывалось. Какое-то время Мандрэг сидел неподвижно. Потом достал портсигар, положил его на стол, так и не открыв, снова взял ручку и добавил к своему резюме семь слов:

Мог ли Харт устроить еще одну ловушку?

Кончив писать, он увидел, что на бумаге осталось маленькое красное пятнышко. При мысли о капле крови, упавшей ему на руку изо рта Уильяма, к горлу подступила тошнота, хотя он прекрасно знал, что, придя к себе, вымыл руки. Потом вспомнил что, вытаскивая портсигар, он обо что-то укололся. И действительно, на кончике среднего пальца набухла маленькая красная капелька.

Порывшись в кармане, он обнаружил кнопку, которую вытащил из подошвы ботинка. Он положил ее перед собой на бумагу. С обратной стороны кнопки была сухая белая полоска. В памяти возникли слова Уильяма, мрачно говорившего ему в гостиной: «Масло. Очень крупными мазками».

Мандрэг положил кнопку в спичечный коробок, а коробок запер в портфель вместе с игральной карточкой, взятой у Джонатана.

И лишь после этого он улегся спать.

3

Заснуть он не мог довольно долго. Несколько раз впадал в то особое состояние, предшествующее сну, когда мысли смешиваются с образами подсознания. В такие мгновения ему грезился новозеландский топорик мери, как дамоклов меч, висящий на волоске над головой. Волосок был прикреплен к потолку старой чертежной кнопкой. «Может, и удержится», — успокаивал Уильям. Его слова звучали невнятно, из-за крови во рту. «Знаете, может, и удержится. Ведь масло ложится очень крупными мазками». Мандрэг не мог двинуться, потому что тирольский плащ спеленал ему руки и ноги. Резиновая птица со злобными глазами идола покачивала красным клювом и говорила: «Снегопад еще сильнее, снегопад усиливается». И тут Харт обрезал скальпелем волосок. «Клянемся Юпитером, низверглось», — возопили все в один голос. Только добрая Клорис сильно толкнула его в спину. Изнывая от отвратительного страха, он упал на кровать и проснулся. Дождь по-прежнему стучал в оконное стекло.