Смерть и жизнь рядом

— Да, когда в сорок втором я был в Ленинграде… — продолжал барон.

— О, вы были в Ленинграде? — широко раскрыла синие глаза его соседка. Она уже успела взять себя в руки.

— Ну, не совсем в Ленинграде, — поправился барон. — Но наши снаряды ложились прямо в Ленинграде, — с воодушевлением вспоминал он. — Сотни, тысячи снарядов…

Тане казалось, что она не выдержит. Вот он сидит, рядом с ней, убийца мамы, сестренки с синими глазами, так безраздельно верившей в ее добрые сказки там, в комнатушке на пятом этаже красного кирпичного дома. Да, она выплавлена из стали, если может сидеть рядом с ним и слушать о том, как он сеял разрушение и смерть в ее Ленинграде. «Но ты рано злорадствуешь, барон фон Клаувиц. Слышишь? Я рассчитаюсь с тобой, барон фон Клаувиц, и это будет высшая справедливость. Я клянусь в этом именем сестры и матери, погубленных тобой…»

«Теперь надо уходить», — подумала Таня. Она вслух спохватилась, что топольчанский поезд отбывает через час и как, наверное, нервничает на вокзале муж. Но ее не хотели отпускать.

— Муж не волк, в лес не убежит, — сказал капитан, и у него маслено блестели глаза с желтоватыми белками.

— Я не забуду этот гостеприимный дом и в следующий приезд обязательно навещу, — обещала Таня.

— Милости просим, вы всегда будете дорогой гостьей, пани Яничкова, — с притворным радушием ответила Терезия Брунчик.

Барон шепнул:

— И долго нам придется ждать? Кстати, я квартирую совсем близко от вас, от Скицова. — Он перехватил ее удивленный взгляд и объяснил: — В Злате Моравце. Да, да… — Он совсем размяк от выпивки, и от духоты, и от близости этой обаятельной фрау Яничковой.

Она также тихо ответила:

— Но вы не сказали, как вас найти в Злате Моравце, господин барон.

Он вынул визитную карточку и размашисто черкнул номер телефона.

— По этому номеру меня всегда разыщут. — Барон нежно сжал ее руку и поднес к губам.

Фрау Яничкову провожали к выходной двери всей компанией, и уже при открытых дверях шумный блондин закричал:

— Скажите мужу, что в следующий приезд мы обязательно наставим ему рога!..

Она вышла на крыльцо и вздохнула всей грудью: у нее кружилась голова.

РАССТРЕЛЯННАЯ КНИГА

Таня рассказала обо всем майору Зоричу. Она рассказала, как вначале испугалась, поняв, куда она попала, и ее первой мыслью было: «Ну и влипла!» Но даже в те минуты («вы верите, товарищ майор?») она ничем не выдала своего волнения и страха. Но они, должно быть, все же что-то почуяли. О, у них тонкий нюх, и в этот раз, быть может, их подвела сливовица или «Шато-Мельник», они были уже здорово навеселе. Но с Банска-Бистрицей они все-таки связались. Как хорошо все же, что послали ее, а не другую разведчицу — Власту. Ведь Власта брюнетка, жгучая брюнетка, немного даже смахивает на цыганку, а гардистка Юлия Яничкова была блондинкой, и Власта обязательно попалась бы. Должно быть, гестаповцы из Банска-Бистрицы подтвердили существование Яничковой. Возможно, было подтверждено и ее, Танино, сходство с Юлией. Нестор говорит, что она действительно очень похожа на госпожу Яничкову. Во всяком случае, немцы были сбиты со следа, они поверили ей. И тут она узнала о том, что в сорок втором году Клаувиц был в Ленинграде. Конечно, он не был в Ленинграде, он лжет, подлый немецкий фашист! Ленинград не был осквернен его сапогами. Но это он, его солдаты выпускали снаряд за снарядом по Исаакиевскому собору, и по Зимнему дворцу, и по Невскому, и по мирным домам ленинградцев, и один из снарядов угодил в ее дом, сжег мать и Наташку…

Она замолчала и закрыла глаза. Александр Пантелеймонович сидел и смотрел на девушку, нахмурив брови. Слова здесь были излишни. Таня открыла глаза, и Александр Пантелеймонович подумал, что они вовсе не синие, как считал прежде, они были скорее серые, как воды ее любимой Балтики в штормовые дни. Но он продолжал молчать, понимая, что она еще не все высказала, и девушка заключила:

— Тогда я сказала себе: «Я рассчитаюсь с тобой, Клаувиц!» И повторила это еще и еще раз, как клятву на могиле матери, и мне уже не было страшно. Мне не было бы страшно, вы можете поверить, товарищ майор, даже если бы между мной и Клаувицем стояла сама смерть…

Помолчав еще немного и дав девушке успокоиться, Александр Пантелеймонович стал интересоваться подробностями.

— Ты говоришь, — рассуждал он вслух, — что этот майор танкист? Значит, в Нитре, в Злате Моравце и, возможно, в Топольчанах, куда твой барон ездит, ремонтируют танки для фронта. Это небезынтересно. На ремонтной базе работают, ясное дело, и словаки. И не так уж плохо задержать отправку фронтовых машин. Отнюдь не плохо. Но, может быть, вообще вывести из строя базу? Хотя бы даже с воздуха. Кстати, нас просят срочно обеспечить цели для бомбардировки. Да, это подходящая цель для наших. А барон Клаувиц послужит «языком». Сегодня у меня был связной из армейской разведки. Он и сейчас на базе. Второму Украинскому нужен «язык», и обязательно старший офицер, — обращаясь уже только к Тане, продолжал Александр Пантелеймонович. — Как ты находишь своего барона?

— Я его убью!