Смерть языка

– Каждую ночь,– начала она,– мне снится сон. Либо хороший, либо плохой. Хороший сон всегда один и тот же, а плохой постоянно меняется, становясь с каждым разом все ужаснее. – бабушка всхлипнула. Мунира взяла ее за руку. Маленькие пальчики касались жилистой руки, они были вложены в старую исхудавшую ладонь. Бабушка открыла шкатулку. В ней не было ничего, что обычно хранили бабушки в деревянных шкатулках: ни нитки, ни старые фотографии, ни клипсы, ни бусы; только измятый листок бумаги, исписанный непонятными каракулями, покоился на пустом деревянном дне, словно под крышкой гроба. Мунира терпеливо ждала. Ей хотелось поскорее схватить листок и рассмотреть его получше, но Мунира не могла осмелиться. Она словно чувствовала, что этого делать нельзя, точно так же, как и нельзя было смеяться, изображая жителей странного племени, когда бабушка рассказывала ей сказку про остров.

– Мне снится сон. Старица Кадима сидит напротив маленькой девочки, такой же, как ты, и рассказывает, что-то. – палец Асимы упирается Мунире в грудь. – Старица бормочет непонятные слова, больше похожие на заклинания. Я не понимаю эти слова, но та, та маленькая девочка из моего сна, понимает. Я это чувствую.– на лице Асимы появляется блаженная улыбка. Мунира смотрит на не внимательно. Ей кажется, будто бабушка плачет, и слезы стекают с ее лица. « Но ведь люди плачут, когда им плохо» – задумывается она- «А бабушке Асиме сейчас неплохо, она радуется»– девочка это понимает.

– Почему ты плачешь, ведь ты сейчас радуешься?

– Люди плачут не только от горя, но и от счастья. Я счастлива, потому что эта девочка из сна-это я . Я маленькая Асима, которая понимает, что говорит старица Кадима, это я, которая кушает сладкими ломтями ее рассказы. Они такие вкусные, как пудра. Они такие вкусные.– Асима облизывает губы, прикрывая в блаженстве глаза. Мунира тоже их закрывает, и ее реснички дрожат. Девочка начинает смеяться. Насытившись образами, старушка издает испуганный вздох.

Мунира смотрит на нее внимательно. Ее тоненькие бровки сходятся. На лбу появляется не свойственная для детского лица морщинка.

– Я больше не понимаю эти слова. –Асима передает листок девочке.-Это мой язык, тот, на котором говорит в моем сне старица Кадима-моя бабушка.

Тоненькие пальчики тянутся к листочку. Девочка разглядывает его внимательно.

– А почему ты не понимаешь свой язык?– удивляется девочка.

Бабушка Асима смотрит на нее не менее внимательно, она стыдливо улыбается. Удивление девочки передается бабушке Асиме. Действительно, а почему она не понимает свой язык? Как так случилось, что родной язык был стерт и выжжен из ее сердца?

– Мы говорили на нашем языке только дома, но я этого не знала, пока не пошла в школу. Мне казалось, что существует только наш язык. Я не знала о существовании других. А потом я пришла в первый класс, и все говорили на незнакомом мне языке. Я их не понимала. Потом Кадима пошла в школу, и вернулась расстроенная. В семье начали разговаривать на русском. Мне он не давался. Но выбора не осталось. Когда я обращалась к Кадиме на нашем языке, она молчала. Она молчала, а по ночам плакала. Я только сейчас поняла почему.

– А страшный сон, бабушка?

– Качалась вишня. Я видела трясущиеся руки. А потом шкатулка падала в яму. А в яму падала земля. В следующем сне я видела силуэт Кадимы. Он сгибался на фоне гнущейся вишни. Молния сверкала на бабушкиной одежде. Ее одежда была, как черное небо. Под ногами появлялась яма. Земля расходилась в разные стороны. На крышку гроба подали мокрые комья. Из под земли кто-то визжал. Все действия происходили ночью. В третьем сне я услышала гром. Сынок что-то проговаривал. Твоя мама стояла рядом. Черный зонт защищал от капель. Шел ливень. Он превратился в кровь. Это была не кровь, а сок ягод. Он лился по рубашке сыночка. Сыночек что-то проговаривал. Я его не слышала. Его голос перебивал гром. Они закапывали меня, хоронили. Я была живая. Я держала шкатулку. Все было кончено. Свеча потухла. Электричество! Люди придумали электричество! – Асима вскочила и побежала к выключателю.

– Бабушка, нет! Зажги свечку. – побежала за ней девочка.

– Свечку. Я зажгу свечку. Я помню, как мы с Кадимой сажали вишню. У нее в руках была свечка.

– А у меня есть косточки.– девочка открыла ладонь.

Асима опустилась на колени и прижала ее лоб к своему. Ее лицо превратилось в блаженство. Она улыбнулась и что-то шепнула. И они побежали на улицу.

***

– Бабушка! А как зародился язык?

Асима выкапывала ладонями ямку. Мунира бегала вокруг деревьев. Она собирала косточки и слушала шорох листьев.

– Как зародился язык? Люли договорились. Этот предмет будет называться так, а вот этот предмет будет называться эдак. – Асима крутила косточку вишни. Мунира присела рядом.

– А как они могли договориться, если языка и слов не было?

Бабушка улыбнулась.

– И в правду! Наверно они подражали природе. Это сейчас люди имеют электричество! Цивилизация. Великий прогресс. А раньше этого не было. Люди не жили в городах. Они были одним целым с природой. Природа разговаривала, и они научились.