Смерть императору!

Они стояли на вершине холма, на который Катон поднялся почти час назад. Рядом, поблизости, штабной офицер держал их лошадей. Десять телохранителей Светония стояли в тридцати шагах от них, лицом к стене врага. Позади них, чуть ниже возвышенности, находилась Восьмая Иллирийская когорта, выстроившаяся в боевой порядок: пехота в центре, конница на флангах. Баллисты когорты, установленные на повозки, были выдвинуты вперед и расставлены по обеим сторонам от двух римских офицеров. Прислуга сняла кожаные чехлы и собирала поблизости метательные стрелы. Из-за малой ширины обороны противника не более ста шагов в поперечнике, пехотинцы и всадники когорты выстроились глубокими колоннами в ожидании приказов.

Катон указал на хребты. - Я послал две алы очистить от неприятеля холмы на каждой стороне от скал. Это должно быть сделано очень скоро, господин.

Светоний прищурился от яркого солнечного света. - Я никого не вижу.

- Тем не менее, у врага там есть люди, господин. Пращники и лучники.

- Откуда ты можешь быть в этом уверен?

Катон указал на поросшую травой землю на полпути между ними и стеной, где виднелись тела трех ауксиллариев и лошадь. Животное было еще живо и время от времени слабо брыкалось. - Я подъехал вперед с отрядом, чтобы рассмотреть поближе. Нам повезло, что врагу не хватило дисциплины выждать, пока мы не окажемся в пределах досягаемости, иначе мы бы потеряли больше людей. Если моя когорта попытается атаковать в лоб, пока ордовики еще удерживают высоты, наши потери будут тяжелыми еще до того, как мы достигнем рва.

Светоний обдумывал ситуацию с разочарованным выражением лица. Катон мог понять его настроение. Это было затруднительное положение, с которым сталкивались все командиры, наступавшие на вражескую территорию: выдерживая баланс между необходимостью продолжать быстрое наступление и принятием рисков, связанных с потенциальными человеческими потерями.

- Очень хорошо. - Пропретор принял решение. - Мы подождем еще немного, но, если не будет каких-либо признаков того, что твои фланговые отряды к тому времени сделали свою работу, ты поведешь своих людей вперед и возьмешь эту стену.

Несмотря на свои сомнения, Катон ничего не мог поделать, кроме как подтвердить приказ, что он и сделал.

- Да, господин. Как прикажете.

Светоний внимательно посмотрел на него, почувствовав в своем подчиненном намек на несогласие. - Префект, мне кажется ты не был так же осторожен сегодня, когда послал своих людей в ту засаду.

Катон испытывал искушение объяснить, что Туберон превысил полномочия его приказа. В то же время он осознавал, что он недостаточно точно объяснил центуриону необходимость опасаться ловушки. Кроме того, он считал неприличным оправдываться, возлагая вину на кого-то из своих офицеров. По его мнению, когда человек принимает командование подразделением, он берет на себя ответственность за действия тех, кто находится под его командованием. В прошлом он был свидетелем попытки командиров уклоняться от критики, заявляя, что их подвели их люди. Это не пошло им на пользу. Обе стороны, и их подчиненные и командиры относились потом к ним с презрением за это, и такое отношение преследовало их, как плохой запах от того, что осталось от их активной карьеры в армии.

- Это была моя ошибка, господин. Я посчитал, что стоит рискнуть захватить кого-нибудь из врагов, чтобы допросить в целях разведки. Ответственность за людей, потерянных в засаде, лежит на мне.

- Справедливо. Я предпочитаю, чтобы мои офицеры сражались с врагом, а не тренировались в осторожности.  Только не заводи привычку терять людей без необходимости.

- Да, господин.

Разговор закончился тревожным криком сверху, и Катон и Светоний посмотрели на скалы. Мгновением позже раздались новые крики, затем слабый звон металла и ударов по щитам. Ни один из офицеров не видел никаких признаков происходящей борьбы на вершинах скал. Затем появились две фигуры, темные на фоне неба, ауксилларий, обменивающийся ударами с бриттским воином, прежде чем последний внезапно согнулся пополам и выронил свой меч. Ауксилларий направил свой выпад глубже в тело, оттесняя врага назад, пока тот не оказался у края. Затем мощным рывком, он высвободил клинок и ударил воина ногой в грудь. Бритт пошатнулся, потерял точку опору и упал, кувыркаясь и размахивая конечностями до тех пор, пока не рухнул вниз, оставшись лежать у подножия скалы. На вершине утеса появились новые люди – ауксилларии, насколько мог понять Катон. Звуков боя больше не было слышно, и до него донеслись удаленные торжествующие крики римлян, празднующих свою маленькую победу.

- Один есть, - прокомментировал Светоний и повернулся направо, чтобы посмотреть на другой гребень. Там было видно больше вражеских фигур, на этот раз в плащах и с распущенными волосами. Катон осмотрел линию хребта, пока не заметил своих людей. Они были в километре от их цели, и он мог видеть причину их задержки. Гребень справа был более крутым и усыпан частыми камнями и валунами, так что конные ауксиллариии были вынуждены идти пешком, совершая восхождение.