Смерть инквизитора

Надпись увенчана гербом, внутри которого две вертикальные и четыре горизонтальные линии образуют как бы решетку: подходящий символ для его собственного милосердия и для милосердия его pariente (родственника), того самого кардинала Хименеса де Сиснероса, о коем Д’Орс разливается эпической песнью. Душащая рука поддерживает. Но рука Диего Ла Матины не обладала такой способностью, и родственник великого Сиснероса умер en el mismo exercitio de inquisidor (в оной должности инквизитора). От ударов кандалами, то есть в результате профессиональной травмы, какую может получить сбир, тюремщик. Несколько лучшей смертью умер в 1485 году в Арагоне инквизитор Педро Арбуэс [12]^*: был убит ночью из засады, устроенной conversos — обращенными евреями, с которых инквизиция никогда не спускала глаз. Это единственные, насколько нам известно, два случая насильственной смерти инквизиторов.

В церкви Аннунциаты в Ракальмуто Диего Лa Матина, сын Винченцо Ла Матины и Франчески ди Гаспаро, был крещен 15 марта 1622 года; крестный отец — Сферрацца, чье имя нам не удается разобрать в книге крещений за 1600–1622 годы, крестная мать — Джованна ди Джерландо ди Гуэли. Совершил обряд священник Паулино д’Азаро.

Владельцем Ракальмуто был Джироламо второй дель Карретто, человек жестокий и алчный, которого менее двух месяцев спустя, 6 мая, один из его слуг, Антонио ди Вита, выстрелом из ружья отправит на тот свет. Кажется, ди Виту подослал настоятель монастыря августинцев-реформатов, чтобы отомстить за некую денежную сумму, присвоенную графом. Согласно местному преданию, настоятелю удалось собрать довольно большие деньги с благочестивым намерением расширить монастырь и украсить находившуюся при монастыре церковь святого Юлиана. Однако деньгами сумел завладеть дель Карретто. Как подтверждение намерений настоятеля и хищнического вмешательства графа люди показывают колонны, начавшие было подниматься рядом со старым монастырем, и неподалеку — печь для обжига извести.

Что народное предание правдиво в своей основе, доказывает, по нашему мнению, сам финал его, поведавший, как ди Вита вышел сухим из воды благодаря донне Беатриче, двадцатитрехлетней вдове графа: она не только простила ди Виту, со всей твердостью заявив тем, кто требовал покарать убийцу, что смерть слуги не вернет господина к жизни, но освободила его и спрятала. В этом финале определенно проглядывает лукавый намек на одного из графов дель Карретто — застреленного рогоносца, и все же главная причина его смерти — ненависть настоятеля. Словом, не будь реальных данных, указывающих на то, что убийцу подослал приор августинцев, народ не упустил бы возможности построить рассказ на версии с графскими рогами.

Хотя приор, разумеется, не был образцом святости, весь город одобрительно воспринял выстрел, сразивший графа. В каких-то мемуарах XVII века (ныне утерянных, но пересказанных в сокращенном виде Николо Тинеброй Мартораной, автором неплохой истории Ракальмуто, которая вышла в конце прошлого века) говорится о страшных поборах графов дель Карретто, и особенно дона Джироламо второго, свирепствовавшего самым разбойничьим образом. Полевая подать и оброк, взимавшиеся как арендная плата, назначались с непомерностью и произволом, и требовали их не только с тех, кто действительно был на оброке в Ракальмутском графстве, но и с тех, кто, проживая на территории графства, оброчную землю имел за его пределами, и находившихся в таком положении было немало. Вот почему бегство крестьян из владений дель Карретто не прекращалось веками, приобретая зачастую прямо-таки повальный характер, и новые заселения, будь они принудительными или льготными, не могли целиком заполнить оставленных беглецами пустот.

В документе, изложенном Тинеброй, сказано, что именно во времена правления Джироламо второго обитатели Ракальмуто, ранее подавшие прошение об отмене произвольных обложений, были жесточайшим образом обмануты: граф сделал вид, будто согласен, и объявил о готовности навсегда отменить эти непомерные подати — правда, лишь по внесении огромной суммы, а именно тридцати четырех тысяч скудо. Размер суммы, однако, наводит нас на мысль, что речь шла не об освобождении от определенных налогов, а о полном освобождении Ракальмуто от графского владычества, о том, чтобы графская земля стала землей казенной, королевской.

Чтобы собрать такую сумму, королевский суд санкционировал самочинное чрезвычайное обложение; но едва новые чрезвычайные налоги были взысканы, дон Джироламо дель Карретто объявил, что считает их очередными податями, а отнюдь не выкупом. Обитатели, естественно, стали жаловаться, но больной вопрос был решен в их пользу лишь в 1784 году, при вице-короле Караччоло.