Смерть, йогурт и запорожец! Сборник

   Люблю ножи. Нож помогает насладиться моментами боли в глазах жертвы и ее стонов. Предпочитаю короткие и ржавые ножи. Так можно с уверенностью предположить, что наш Федор заразится гепатитом, если выживет. Но это шутка. Конечно, он не выживет. Затем я беру платок и вытираю от пота его лицо, бедняжка. Я все-таки беспокоюсь за Федора. Вы тоже, мои дорогие подписчики, не так ли? Вижу, вижу… Кстати, что бы вы хотели отрезать Федору? Вот вам в чат варианты: 1. Большой палец. 2. Правый глазик. 3. Язык. Жду ваших голосов.

   Так-с, больше всего голосов набрал первый вариант. Ожидаемо, мои дорогие поклонники. Знаю, что вы любите много крови. Жертва опять мычит. Может, дадим ей высказаться? Снимаю скотч.

– Чтоб ты сдох, тварь!

   Неправильный ответ. Тогда возвращаем на место скотч и без сожаления режим большой палец. Ладно, сделаем это быстро. Вуаля! Хрясь…

   Ах, да, чуть не забыл. Перед тем, как наша жертва умрет, зададим последний вопрос ей. Кому вы хотите передать «Привет»? Чувствую, что вы ощущаете себя на вручении вам Оскара за лучшую мужскую роль. Волнуетесь, понимаю. Итак, ваше слово… Вам дать немного воды? Вижу, киваете. Снимаю снова скотч. Чё-то то я то на «ты», то на «вы» к тебе. Непоследовательный.

– Пошел ты на хрен!… Кх, кх…

   Я перерезал горло, как вы и хотели, дорогие зрители. Само собой данный эксперимент проводится профессионалом и не следует повторять дома.

   С вами был сумасшедший рэпер Лесли Рин в прямом эфире на кровавом шоу «Большая ложь Лесли Рина». Подписывайтесь, оставляйте лайки и рассказывайте друзьям о нашем канале.

   Кап… Кап… Кап…

   P. S.

– Федор, ты отлично сыграл свою роль…

– Спасибо, Лесли! Шоу офигенное! Приглашай еще!

– Ты же уже мертв (смеется).

– Устроим воскрешение!

– Ладно, что-нибудь придумаем.

– Ага, звони. Договорились, или ты лжешь?

– Не забывай, с кем ты говоришь, – подмигнул Лесли.

– С современным сказочником?

– Сказка – ложь, да в ней намек. Добрым молодцам урок!

– Крылов?

– Пушкин!

Консервные банки

   Темнота. Как будто я втиснут в консервную банку. Мокро, словно я плаваю в желе. Пахнет тушенкой. Думаю о фильме Джима Джармуша «Предел контроля». Слушаю знакомую мелодию Баха. Она то появляется, то исчезает. Смирился, что не выберусь. Ничего, ни первый, да и ни последний. Вот моя тайна смерти. Стоп, услышал чей-то голос. Не послышалось, может, я спятил? Не знаю. Вот опять его голос…

   – Эй, кто-то есть там за стеной?

   – Есть!

   – Славу Богу, повезло! Ты поможешь мне выйти наружу?

   – Я сам жду помощи. Думал, что ты…

   – Как и я! Влипли мы с тобой.

   – И не говори! Сколько ты думаешь нас таких?

   – Да хрен его знает… Тебя как зовут?

   – Эрик…

   – Откуда родом?

   – Я русский итальянец. Отец русский, а мать итальянка. Живу в Москве.

   – М-да… Теперь ты живешь в консервной банке (усмехнулся).

   – Это ты точно подметил. Мы – ужин на вечер.

   – Ага… Ты мне вот что скажи. Ты ничего не помнишь из того, как ты попал сюда?

   – Ни одного воспоминания. Может, мы родились здесь…

   – Мы же люди!

   – Ну, корова тоже не считала себя коровой, но зато она – доступный продукт в магазине и ни черта не подозревает о своей судьбе.

   – Да уж, ты философ! Кстати, как тебя-то звать?

   – Пифагор! Шучу, зови меня Джеймс, Джеймс Бонд… опять шучу! Да Леха из деревни Прахановка.

   – Лучше бы Джеймс! Мне было бы спокойнее.

   – Главное помирать с музыкой, а не с унылой рожей!

   – Согласен! Ты тоже слышал музыку?

   – Видимо кто-то включает, чтобы мы не скучали.

   – Ладно, попробую уснуть.

   – Давай…

   Я закрыл глаза и представлял свою жизнь до того, как я попал в «консервную банку». Семья, работа и дом. Чего еще желать? Всё есть. Грех жаловаться. Но всё изменил один странный случай. Вышел заправить бак, а мне какой-то псих сказал: «Тупое мясо, хоть какой-то от тебя будет толк». После я потерял сознание и оказался в этой комнате с железными стенами, которые грохочут, словно ее везут в магазин продуктов. Наверное, примерно похожие чувства испытывает корова перед тем, как ее безболезненно убивают. Вранье, мы же не корова. Не в ее шкуре. Так что чувствую и страх, и гнев, и сожаление. Стадию отрицания я прошел. Мне хочется определенности. Хочу, чтобы всё закончилось, и правда в том, что все закончится. Такая уж у нас всех судьба. Судьба тушенки. Даже смешно звучит «Судьба человека – судьба тушенки». Ну, что зря добру пропадать? Ага, в магазин продуктов. Ах, да, слышу стук по стене.

   – Лех, ты как там, живой?

   – Живее всех живых!

   – Не сомневаюсь! Ты не унываешь.... Мне бы твою уверенность.

   – Не уверенность, а скорее моя уверенность – скрытое отчаяние.

   – У меня мыслишка возникла, а что если мы участвуем в эксперименте?

   – Вряд ли, но вероятность исключать нельзя. Хотя мне думается, что все намного проще… Ты же ел эти плавающие в воде остатки мяса?

   – Ну и…

   – Чье это мясо? На что оно похоже?

   – На свинину…

   – Возможно, а, может быть, мясо человека.

   – Допустим, то что тогда?

   – Мы просто жертвы непонятной нам игры, как игры с крысами в лабиринте без ученого, познающего психологию животных.

   – Эксперимент без эксперимента?

   – Что-то вроде того…