Смерть как средство от бессонницы

— Что-что? Еле удрал.

— А зачем?

— Нет, Михалыч, как зачем? — возмутился Алексей и тут же задумался. — И правда? Зачем?

— Это я тебя спрашиваю, зачем? Он что, тебя таранил? Или водитель пальбу открыл?

— Нет, — сказал Копылов и виновато потупил глаза.

— Тогда скажи мне на милость, какого хрена ты устроил гонку с преследованием?

— Нервы сдали, — слегка покраснев, пробубнил Копылов.

— Нервы у него сдали, — сказал Ильин и окончательно вогнал в краску Алексея. — Теперь те, кто тебя пас, знают, что лейтенант Копылов шибко нервный. Его вот так просто можно вывести из равновесия.

— Ну все, Михалыч, хватит, а то я сейчас сквозь землю провалюсь, — взмолился Копылов.

— Ты хоть никого не помял, Шумахер? — насмешливо спросил Андрей.

— Так-то нет. Только одному «фольксу» зеркало снес, а серьезного ничего.

— Да, Леха…

Негромкий стук в дверь прервал нотации Ильина.

— Войдите, — сказал он.

В дверном проеме появилась женщина.

— Андрей Михайлович, здравствуйте. Вы не заняты? — спросила она, войдя в кабинет. — Ой, Алексей, и вам доброе утро.

Копылов поднял глаза, и его лицо вытянулось от удивления. Перед ним стояла обворожительная брюнетка лет двадцати восьми, сверкающая игривой улыбкой и кокетливо поправляющая стильную прическу.

— Девушка, простите, а вы не подскажете?.. — выдавил из себя Алексей. — Я слышал голос Юлии Максимовны. Вы случайно не видели, куда она подевалась?

— Лейтенант!.. — процедил сквозь зубы Ильин, не отводя взгляда от Гусевой.

— А что я такого спросил? — удивился Копылов. — Мне просто интересно, куда она исчезла?

Улыбка женщины плавно трансформировалась из игривой в растерянную, смущенную.

— Со мной что-то не так? — с легким волнением в голосе проговорила Юлия Максимовна.

— Нет. Все отлично. Только вот…

— Копылов! Ты можешь заткнуться? — грозно прервал Алексея Ильин. — Слушаю вас, Юлия Максимовна.

— Андрей Михайлович, я вчера вечером зашла в салон красоты. Помните, я вам говорила о даме, которая работает стилистом?

В ответ Ильин потянул шеей так, словно она затекла.

— Так вот, она поработала над моей внешностью и составила список вещей и аксессуаров, необходимых для создания образа супруги миллионера. — Гусева протянула Ильину несколько листков.

Он медленно поднял руку и застыл. Словно его парализовало в нелепой позе нищего, просящего подаяние. Голова плавно и нелепо подалась влево, затем вправо. Только глаза не отрывались от той точки, куда они были устремлены.

— Андрей Михайлович, с вами все хорошо?

Ильин встрепенулся, часто заморгал, схватил блокнот, непонимающе покрутил его в руке и отложил в сторону. Потом он поднял телефонную трубку, зачем-то осмотрел ее провод, подул в микрофон, неловко опустил на аппарат и уставился растерянным взглядом на Копылова.

Алексей сообразил, что с начальником происходит что-то не то. Он молча поднялся и медленно взял список из рук Гусевой. Та одарила его благодарной улыбкой, залилась краской и выскочила из кабинета.

— Михалыч, думаю, что это нужно будет отдать Фельдману. — Копылов покачал листками перед лицом Ильина.

— Да, конечно. Это будет правильно, — растерянно пробормотал Андрей. — Верно, Фельдману. Да, ему.

— С тобой точно все нормально?

— Нет. Не знаю. В голове гудит.

— Ты меня, конечно, извини, но мне кажется, что Юлия Максимовна тоже сейчас испытывает нечто подобное.

— Что? — Ильин рассеянно посмотрел на Копылова.

— Я говорю, влюбился ты, — протянул Алексей. — Да и она к тебе неровно дышит.

— Ты о чем? — приходя в себя, спросил Андрей.

— Да о том! Ступор, Михалыч, на пустом месте не появляется. И вообще, — Копылов сделал паузу, подбирая слова. — Пригласил бы ты Юлию Максимовну прогуляться. Сходите в ресторан, в киношку, цветы там и всякое такое. А? Как думаешь? Неплохую идею я подкинул?

— Не получится, — резко сказал Ильин.

— Это почему? — удивился Алексей.

— На то есть свои причины, — пробормотал Андрей и нахмурился.

— Может, поделишься? Тогда проще будет выработать стратегию.

— Послушай, Казанова недоделанный! — взорвался Ильин. — Иди-ка ты к Фельдману. Не то еще дальше пошлю!

— Чего ты так вскипел? Я же просто хочу помочь. Сколько можно бобылем прозябать? Тебе, чай, уж не шестнадцать годков.

— А вот это тебя вообще не касается. Приказ ясен?

— Так точно, товарищ подполковник. Есть идти к Фельдману. — Копылов вскочил и вытянулся по стойке «смирно». — Но сперва позвольте мне высказать свои соображения.

— Ты когда-нибудь перестанешь паясничать? — спросил Ильин, вздохнул и покачал головой.

— Так можно высказаться или нет?

— Да сядь ты уже! Стоишь тут над душой, прямо как почетный караул у мавзолея.

Копылов сел на стул и подпер ладонью подбородок.

— Я тебе так скажу, — начал Алексей. — Если женщина открыла тебе нечто сокровенное, это значит, что ты ей небезразличен. Она видит в тебе опору, надежное плечо и понимающего человека.

— Ты это серьезно?

— Серьезней некуда. Поверь, я в женщинах разбираюсь, как Паганини в струнах для скрипки. Ты думаешь, что она ради задания очертя голову в салон побежала?

— Конечно.