Смерть любопытной

— Не смешно, — раздраженно ответил Хэкет. — Пусть это и впрямь несколько… необычно… что она была в гостях у моей жены. Что Анжела ее знала… и Элисон тоже.— Это было чуть ли не первое, что им стало известно: сержант Лейк, позвонив Хэкету домой, чтобы сообщить о случившемся и вызвать на работу в воскресенье, назвал имя погибшей, и Анжела, конечно, рассказала, что Маргарет была на смотринах.— Любого могут укокошить. Слушай, Луис… — Хэкет был раздражен: у Луиса на лице замерло то самое знакомое выражение.

— Именно это мы и должны были подумать, — сказал Мендоса. — Случайное убийство. Но я чувствую, что это не так.

Хэкет закрыл глаза. Однако он понял это, уже когда Мендоса не уехал домой, а остался в отделе. Обычно, если в воскресенье случались подобные происшествия, Мендоса приходил на полчаса, чтобы запустить машину следствия, а потом оставлял ее на Хэкета или какого-нибудь другого сержанта. Но сегодня он не уехал. Осмотрел труп, внимательно изучил то немногое, что они имели. Теперь он пододвинул к себе городской телефон и набрал номер.

— Послушай, querida, я здесь застрял на время, извини…

Хэкет со своего места услышал возмущенный крик Элисон и громко сказал:

— Это ложь. Самая откровенная.

— Да, я знаю, novia[10], но… К трем я буду дома, обещаю, потом мы сможем поехать… Слушай, это очень забавно, но тебя угораздило стать свидетелем в деле, и я обязан буду повыпытывать у тебя, что ты знаешь… Маргарет Чедвик, ты с ней встречалась вчера вечером. Убита. Сразу после того… Да? Parece mentira?[11] Это интересно. Да, я хочу обо всем этом узнать подробнее — позже. В три часа… Нет, я не бессердечный. В три часа, — сказал он твердо и положил трубку.— Элисон говорит, что, пообщавшись с Маргарет Чедвик примерно час, она не удивляется, что кто-то ее убил. Она говорит, что вторую такую зануду не часто встретишь.

— Да, люди у нас все время убивают других за то, что те зануды. У тебя, я знаю, бывали интересные предчувствия, и некоторые из них оправдались, но… Сейчас-то назови мне хоть один аргумент.

Мендоса указал на предметы, лежащие на столе.

— Этот портсигар — четырнадцатой пробы. Такая же зажигалка. Почему случайный убийца их не взял? Он наверняка обшарил всю сумку, чтобы достать бумажник, который, десять против одного, лежал на дне под другими вещами, поскольку это один из самых тяжелых предметов. Дальше, почему он был так заботлив, что выбросил вслед за мертвой сумку? Ведь в ней все ее документы. Чем быстрее мы узнаем, кто она такая, тем быстрее поймем, что она была за рулем и начнем искать ее машину. Надеюсь, розыск уже начался.

Хэкет кивнул.

— Светло-голубой «бьюик» тысяча девятьсот шестидесятого года выпуска, купе с жесткой крышей.

— Вот как. Деньги и еще раз деньги. Портсигар, Франклин-авеню… Интересно, сколько в бумажнике у нее было наличности? Все выглядит в точности так, как и должно быть при случайном ограблении и убийстве. Жертвой мог оказаться кто угодно, конечно. Поэтому мы не занимаемся ею, а охотимся за преступником.

— Слушай,— сказал Хэкет.— Это мог быть молодой бандит, идущий в первый раз на что-то крупное. Поэтому он прыгнул, мало что соображая. Такие совершают ошибки, оттого мы и ловим их так много.

— Всю дорогу она ехала по автострадам, кроме — дай мне карту — кроме десяти или пятнадцати кварталов между твоим домом и въездом на Пасадена-фривей. На автострадах нет ни тротуаров, ни светофоров. Почему она остановилась? Вероятно, у нее было немного здравого смысла. Ни одна женщина не остановится ночью, чтобы подбросить голосующего мужчину. Где человек может запрыгнуть в машину поздно ночью? Там, где на перекрестках еще работают светофоры и машина остановится на красный свет. А таких теперь немного осталось.

— Мы не знаем наверняка, что она ехала только по автострадам, — сказал Хэкет. — Некоторые их боятся и избегают. Да, в этот час там нет движения, даже в субботу. Но те, кто не любит автострад, делают это автоматически.— Он взял карту. — Если она из таких, то, вероятно, выехала прямо к Фигуроа. Тогда она должна была проехать по Голден-Стейт, потому что только здесь можно переехать через реку. Если только она от Фигуроа не повернула на Кипрее, чтобы попасть на Сан-Фернандо-роуд и пересечь реку по Флетчер-драйв. Только кто так поедет? Это большой крюк, на полпути к Глейдейлу. Хорошо, допустим, она поехала к Фигуроа вместо Пасадена-фривей. Вот подходящая для этого улица. Светофоры еще работают, а машин и людей вокруг мало. Она остановилась на красный, тут-то этот парень и запрыгнул.

Мендоса достал сигарету, постучал ею о стол, закурил, все еще разглядывая содержимое сумочки.

— Добавь к тому же, что он был под градусом или так спешил и нервничал, что не заметил портсигара и зажигалки да вдобавок ручных часов — единственного ювелирного изделия, которое на ней было. И не сообразил, что, оставляя нам бумажник с документами, помогает быстрее выйти на украденную машину. Только при этом тщательно стер с бумажника все отпечатки пальцев.