Смерть - лучший учитель

Я приезжала в новый городок или деревню, лечила других за еду и ночлег, собирала в пути травы у обочин. Отдыхала когда в таверне, когда на сеновале, и мне пели тысячи сверчков, пока я не засыпала. Иногда толкали в толпе на площадях незнакомцы, изредка даже пытались подать милостыню, хотя одежда на мне все еще смотрелась прилично. Стража косилась с презрением и не пускала в дорогие кварталы, дети бегали вокруг и дразнились, заставляя меня смеяться в голос.

Было на удивление легко. И воспоминания о моих странствиях оставили на губах привкус молодого вина и свежего хлеба, запах дождя и сухой соломы.

Перед глазами стояли осколки, отрывки, как яркие стеклышки витражей.

…Старик везет в телеге на базар большие красные плоды, размером с мою голову, заботливо переложив их сеном, он, смешно шепелявя, понукает и уговаривает не менее старую клячу, как неразумное дитя, ехать быстрее, чтобы успеть к открытию ярмарки. Фермер позволил мне зацепиться ремнем за телегу и катиться следом, экономя силы…

…Караван странствующих артистов позвал скоротать путь в одной из их кибиток, играя всю дорогу в невероятные игры с разноцветными камнями и десятком узорных фигурок. Мы пускали по кругу флягу с брагой, ели вяленое мясо, шутили и смеялись, пока усталые шестиногие и мохнатые животинки упорно тащили наш домик в гору. Мы прибыли в город через четыре дня, я с трепетом посмотрела в сумерках их выступление, которое оказалось на удивление шикарным и тайком бросила в чашу для сборов крелонтенский кристалл. И пока я укладывалась спать в пустующем сарае на окраине, перед глазами летали акробаты с факелами в руках, а балерина танцевала, как бесплотный дух, почти не тревожа ногами тонкие канаты под самым куполом… И эти люди были достойны уважения — ведь они творили свое искусство только благодаря ловкости и натренированности своих тел, без малейшей доли магии!

…Один кузнец бесплатно накормил и напоил меня, выделил комнату в доме и дал припасов в дорогу. Он все время рассматривал мое кресло, деликатно расспрашивал и юлил, пока, наконец, мой вопрос в лоб не заставил его выложить всю правду. Его брат лишился ног, когда на лесопилке тяжелое бревно упало чуть выше колен и придавило мертвым грузом. С тех пор он не покидает своей комнаты, и лишь иногда его выносят посидеть на солнышке во дворе кузни.

Почти два дня мастер чертил углем схемы, разглядывал кресло, что-то бурчал под нос, полностью уйдя в работу. Когда я поняла, что все, что можно, он уже скопировал, я деликатно засобиралась в путь. Кузнец отпустил меня, но все же настоял на некоторых усовершенствованиях кресла. Например, сделать еще один узел, чтобы мне легче было крутить колеса. Я не смогла отказаться, хотя и пользовалась тайком магией.

Он долго махал мне вслед, пока одиноко стоящая кузница и домик из белого камня не пропали за поворотом дороги…

Меня облаивали собаки, выбегая из дворов, почтенные матроны смотрели с настороженностью, а малолетние красавицы морщили нос. Но все это не имело никакого значения. Дорога звала меня все дальше, за горизонт. Я приезжала в очередной городок лишь за едой и работой, но самое главное — узнать, куда поехать дальше. Я пила ключевую воду, вместе с браконьерами жарила в темном лесу только что убитого оленя и веселила их разными историями. Пряталась от разбойников-варваров в темной пещере между корней. Иногда, когда в грязной палке люди узнавали посох мага, меня чурались, считая ведьмой и колдуньей.

Иногда приходилось отбиваться от насильников и грабителей, но чаще всего мне удавалось их просто уболтать, взять за живое, нащупать слабые места морально. В какой-то момент это даже стало своего рода спортом — забраться в голову другому человеку и расположить его к себе без оружия, силы или магии.

Один романтический рыцарь даже умудрился влюбиться, заставив меня тайком сбежать от такого счастья. А пьяный бард в придорожной таверне посвятил мне балладу. Правда, я не уверена, что он смог вспомнить ее на следующее утро.

Мне нравилось, что ничего больше нет. Не стоит за плечами прошлое, не манит разрушенное будущее. Я просто странствовала в своем настоящем, наслаждаясь каждым рассветом, ежась от холода по утрам и промокая под дождем по вечерам. Я смотрела на деревянные хибары, где жили прекрасные — и не очень — люди, любовалась нефритовыми башнями крупных городов. Звенящий полдень над безграничной равниной, темная ночь на берегу реки с отражением луны в воде и тихим плеском волн сопровождали меня в пути.