Смерть Мао Цзэдуна

Это означало, что острота борьбы внутри партии достигла апогея. Взрыв сдерживало лишь то, что Чжоу Эньлай был жив и, самое главное, еще был жив Мао Цзэдун. И все же из этих слов Чжоу Эньлая следовало, что он до конца жизни находился во власти мысли о том, что потомки, возможно, не будут одобрять его деятельность. Конечно, можно было думать, что речь шла только о политических противниках Чжоу Эньлая — выдвиженцах «культурной революции». Но можно и предположить, что Чжоу Эньлай понимал, что объективно и его жизнь, и жизнь Мао Цзэдуна были отданы делу, которое не будет в конечном счете признаваться в Китае отвечающим интересам китайцев как нации.

В сентябре 1975 г. состояние Чжоу Эньлая резко ухудшилось. До болезни он весил 65 кг, теперь сразу потерял почти двадцать килограммов; он уже не мог стоять более 4 минут.

20 сентября ему была сделана операция, перед которой он, осознавая, что жить ему осталось недолго, приказал принести стенограмму своего записанного на пленку выступления в июне 1972 г. на заседании в ходе кампании критики Линь Бяо и упорядочения партии по вопросу о том, что в КПК называли клеветой, распространенной Гоминьданом; речь шла о так называемом «Заявлении У Хао».

В свое время в 1930-х гг. в печати появился документ за подписью У Хао, в котором некий член КПК обещал сотрудничать с Гоминьданом.

Был распущен слух о том, что за псевдонимом У Хао скрывался Чжоу Эньлай. В КПК время от времени противники Чжоу Эньлая поднимали вопрос о необходимости в конце концов выяснить, как было дело. В этой связи Чжоу Эньлаю приходилось оправдываться, особенно во время «культурной революции».

Мао Цзэдун не препятствовал своим выдвиженцам поднимать вопрос о «Заявлении У Хао» и не прекращал кампанию нападок на Чжоу Эньлая. Возможно, он испытывал удовлетворение от сознания того, что Чжоу Эньлай зависит от него и с ним в любой момент можно поступить как заблагорассудится. Возможно, что Мао Цзэдун не доверял никому, в том числе и Чжоу Эньлаю.

Чжоу Эньлаю приходилось годами жить под этим дамокловым мечом. Конечно же, он понимал, что такая ситуация возможна только с согласия Мао Цзэдуна.

И вот теперь перед дверями операционной дрожащей рукой Чжоу Эньлай поставил под стенограммой своего разъяснения ситуации с «Заявлением У Хао» свою подпись и дату: «20 октября 1975 года перед входом в операционную палату». Когда его ввозили в операционную, Чжоу Эньлай громко говорил: «Я предан партии, предан народу! Я не принадлежу к фракции капитулянтов!»

Одна эта сцена свидетельствует о том, чем были заняты мысли руководителей КПК. В партии обычным делом, не встречавшим осуждения Мао Цзэдуна, было выдвижение обвинений в капитулянтстве, в предательстве в пользу классовых врагов любого члена партии. Каждый мог обвинять других в этих преступлениях. И это составляло существенную часть жизни и партии, и ее номенклатуры, да и всех членов партии. Мало того, такая атмосфера распространялась на все население Китая.

Во время операции стало очевидно, что метастазы распространились повсюду и положение больного безнадежно. И тогда Дэн Сяопин дал указание медперсоналу: «Старайтесь уменьшить боль. Продлевайте его жизнь».

Собственно говоря, члены «старой гвардии» использовали саму жизнь Чжоу Эньлая, само его существование как средство политической борьбы. Напомним, что Е Цзяньин запретил врачам говорить Чжоу Эньлаю о его состоянии, считая, что главнее этого встреча Чжоу Эньлая с Мао Цзэдуном. Теперь Дэн Сяопин ставил врачам задачу продлить жизнь и страдания умиравшего Чжоу Эньлая, ибо это помогало «старой гвардии» сохранять позиции в руководстве партии и государства.

Болезнь Чжоу Эньлая прогрессировала, а в политической жизни происходил очередной поворот. На всю страну было распространено массовое движение под лозунгом: «Нанесем контрудар по поветрию пересмотра дел правых уклонистов». Кампанию вели во всех учреждениях и организациях.

Тот факт, что выдвиженцы «культурной революции» развернули эту кампанию, свидетельствовал о том, что Мао Цзэдун колебался, то поддерживая «старую гвардию», то поощряя выдвиженцев «культурной революции».

Очевидно, он понимал, что без «старой гвардии» страна может обрушиться в хаос и вся потенциальная мощь государства будет разрушена, а без выдвиженцев «культурной революции» его идеи, особенно периода «культурной революции», будут похоронены.

В конце октября 1975 г. врачи сделали еще одну операцию. Перед операционной лежавший на каталке Чжоу Эньлай спросил, где Дэн Сяопин. Когда Дэн Сяопин подошел, он пожал ему руку и сказал: «В этом году ты очень хорошо поработал; ты намного сильнее меня…»

Возможно, за этими словами скрывалось признание того, что он сам колебался вместе с Мао Цзэдуном, а Дэн Сяопин, признавая авторитет Мао Цзэдуна, на практике твердо стоял на стороне «старой гвардии».