Смерть Мао Цзэдуна

У людей просто не было другой возможности выразить свое отрицательное отношение и к «культурной революции», и к Мао Цзэдуну и его политике, которые привели к гибели миллионов и миллионов людей и довели страну до грани краха. Именно так нужно было воспринимать появившийся тогда лозунг: «Наш дорогой премьер, ты будешь вечно жить в наших сердцах». Миллионы жителей столицы приходили с траурными венками к памятнику павшим героям народной революции на главной площади Пекина.

В свою очередь, выдвиженцы «культурной революции» бурно радовались смерти Чжоу Эньлая. Они устраивали концерты известных артистов, смеялись, пели и танцевали. Одновременно они старались сдержать выражение скорби по усопшему Чжоу Эньлаю. Появились указания, запрещавшие носить черные траурные повязки, белые траурные цветы, не разрешалось устраивать специально отведенные для выражения скорби места, а также проводить траурные митинги. Не дозволяли писать статьи с выражением горестных чувств. В дни траура в печати была опубликована статья под заголовком «Превратим широкую дискуссию в великие перемены», что означало желание добиться изменений в пользу выдвиженцев «культурной революции», использовать возможности, открывшиеся после смерти Чжоу Эньлая. Звучали призывы «добиться смены династии», требовали свергнуть всех старых кадровых работников: от ЦК партии до местных органов власти. Одновременно призывали критиковать Дэн Сяопина и все то, что он делал, замещая Чжоу Эньлая.

Даже цветовая гамма документального кинофильма о похоронах Чжоу Эньлая давала понять подлинное отношение выдвиженцев «культурной революции» к Чжоу Эньлаю. Заставка фильма была выдержана в гоминьдановских, сине-белых цветах. Это был прозрачный намек на вероятную близость Чжоу Эньлая не к КПК и к ее красному цвету, а к Гоминьдану. Прощание с Чжоу Эньлаем было показано как вынужденное и формальное, а очередь людей к палате больницы, где было помещено его тело, была намеренно показана, как жидкая цепочка людей на пронизывающем ветру и в пустом дворе. В церемонии прощания не было ничего от пиетета перед одним из главных руководителей партии и государства.

Все это было одной громадной провокацией в масштабах страны, направленной на то, чтобы люди, выражавшие скорбь и протест, начали так выражать свои чувства, чтобы это можно было представить в докладе Мао Цзэдуну как попытку бунта, государственного переворота, угрозы для КПК и КНР.

Массовое выражение скорби в связи с кончиной Чжоу Эньлая, по сути, было свидетельством того, что у людей лопалось терпение, и они видели в выдвиженцах «культурной революции» корень зла, источник своих десятилетних бед и несчастий.

В создавшейся обстановке, особенно в связи с тем, что в стране царило ожидание смерти Мао Цзэдуна, неясное ощущение возможности как-то выразить накопившийся протест, взрыв возмущения был, очевидно, неминуем.

Все началось с дацзыбао (сообщений, политических заявлений, написанных от руки крупными иероглифами) или открытых обращений, и предназначенных для вывешивания на видных местах.

В одном из них, появившемся в Пекине и написанном в провинции Хэйлунцзян в первой половине февраля 1976 г., говорилось о «горстке лжемарксистов, которые пролезли на важные руководящие посты и прикинулись стопроцентными большевиками, выступали якобы под красным знаменем, но, по сути дела, против красного знамени». Их осуждали за то, что они «объявляли контрреволюционером» всякого, кто проявлял хотя бы малую толику инакомыслия.

В начале марта в Ухане критиковали Цзян Цин и Чжан Чуньцяо, отказываясь «гнуть спину» перед ними.

Дацзыбао и листовки критического содержания в адрес Цзян Цин и других распространялись практически по всей стране.

Со своей стороны выдвиженцы «культурной революции», в руках которых находились все средства массовой информации, распространяли материалы с критикой Дэн Сяопина и ряда других деятелей.

Важную роль в этой кампании сыграла шанхайская газета «Вэньхой бао», рупор выдвиженцев «культурной революции».

5 марта 1976 г. в этой газете в соответствии с порядком, принятым в КПК, как и в других газетах в КНР, должны были быть помещены на первой полосе распространенные агентством Синьхуа материалы о погибшем в результате неcчастного случая в 1960-х гг. солдате НОАК Лэй Фэне, которого славили как образец отношения к Мао Цзэдуну и его идеям. При этом публиковались высказывания руководителей партии о Лэй Фэне. Среди этих высказываний были и слова Чжоу Эньлая.

Однако в Шанхае руководители «Вэньхой бао», по указанию «четверки» из Пекина, сначала перенесли материалы о Лэй Фэне на четвертую полосу, а затем и вообще поместили этот материал в таком урезанном виде, что из него было исключено высказывание Чжоу Эньлая.

Кроме того, были помещены статьи под заголовками: «Почему те, кто шел с нами по одному пути, оказались способны стать перерожденцами, превратились в идущих по капиталистическому пути»; «Как из буржуазных демократов становятся идущими по капиталистическому пути».