Смерть Мао Цзэдуна

(Мне довелось слышать, что из-за того, что он находился в таком состоянии души, Ху Яобан, будучи вынужден выступить на упомянутом заседании с самокритикой, после этого, выйдя из зала, где проходило заседание, беззвучно горько зарыдал. Человек не будет так рыдать, если ему не нанесены страшные обиды и если его сердце просто не разрывается. Особенно при подобных обстоятельствах. Ху Яобан начал свой путь из красных дьяволят; он пережил карательные экспедиции или карательные походы против красных районов; прошел северо-западный великий поход; его опалило огнем войн; он пережил, и ему пришлось перенести тяжкие испытания и страдания, мучения за десять лет «культурной революции». На протяжении всей своей жизни во время неоднократных чисток он никогда не репрессировал никого. После 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва, будучи лишен каких бы то ни было эгоистических побуждений, какого бы то ни было своекорыстия и эгоизма, не ведая страха, он действовал, проявляя великую мудрость и великую смелость, и прокладывал новый путь нового этапа социализма. Вступая в должность генерального секретаря ЦК партии, он говорил: «Я с уважением отношусь к людям старшего поколения и в то же время я мыслю самостоятельно».)

[Важной представляется и мысль о том, что Ху Яобан никогда никого не репрессировал. Более того, именно ему, единственному из высших руководителей КПК за всю ее историю, принадлежит заслуга реабилитации пострадавших от массовых репрессий. В этом свете его отставка выглядит еще большей несправедливостью и трагедией для людей в Китае и для него самого.

Ху Яобан понимал, что он ни в чем не виноват перед представителями старшего поколения; в отличие от многих из них, он не занимался интригами и не готовил их отставки.

В то же время он всегда мыслил самостоятельно и остался на этой позиции до конца. Поэтому он пришел, очевидно, к мысли о том, что главной причиной его смещения была его самостоятельность, самостоятельность его мышления. Оказывалось, что при Дэн Сяопине и Чэнь Юне нужно было приспосабливаться к их мнениям и только в этом случае можно было усидеть на своем посту.

Десять лет после смерти Мао Цзэдуна, особенно надо подчеркнуть, что в 1980–1986 гг., когда первым по рангу руководителем партии был Ху Яобан, в Китае не было культа личности, в том числе культа личности Дэн Сяопина; причем не существовало не только показного или рекламируемого культа личности, но не было и фактического единовластия Дэн Сяопина. Ху Яобан и граждане проявляли уважение к старым руководителям, вернувшимся на посты; студенты в 1984 г. на демонстрации в Пекине даже несли лозунг «Здоровья Вам, товарищ Сяопин!»; но преклонения, обожествления Дэн Сяопина не было. На протяжении всех этих десяти лет Дэн Сяопин играл важную роль при выработке и принятии решений, но не был единственным и единовластным распорядителем дел в партии.