Смерть меня не найдёт (СИ)

Почему-то у меня всего за несколько дней пребывания в Магре сложилось стойкое впечатление, что Магриста — достаточно маленький и малолюдный город. Никаких конкретных сведений о численности населения мира и города Март мне дать не смог, на расспросы лишь покосился подозрительно и недоверчиво, видимо, такие вопросы тут задавать было не принято. Как человек, родившийся в городе многочасовых пробок и постоянных человекопотоков, я несколько высокомерно сравнила Магристу с западным периферийным городком на побережье, в который по какой-то причине нет пути туристам. Ориентируясь на полузабытые фильмы и прочитанные некогда книги, ждала строгой и простой "средневековой" архитектуры в этом лишённом техники мире. И в целом, то, что я ранее видела, вписывалось в нарисованный безграмотным и стереотипным сознанием городской пейзаж "обычного фэнтезийного городка", хотя какого-то единого стиля у зданий Магристы, очевидно, не было. И тюрьма Винзор, и Высшая Школа, и тот храм, где я очутилась после морга, и Королевский приют, — всё было таким разнородным, разномастным, и не создавало цельной картины.

Но увидеть такой Главный храм я не ожидала никак. Он был вполне достоин любого земного мегаполиса.

Огромное здание из благородного серого камня горделиво тянулось к самому небу, и я задалась вопросом, почему не замечала его раньше. Вероятно, дело заключалось в том, что большую часть своих прогулок по Магристе я совершала, опустив глаза к земле, дабы лишний раз не отсвечивать лицом. Или я действительно просчиталась в размерах города, а Кларисса преуменьшила масштаб на карте, или причиной были пышные кусты и деревья, прикрывающие возможность полноценного обзора… Как бы то ни было, среди двух-трёхэтажных жилых домов внушительное сооружение с двумя устремлёнными к небу остроконечными башнями казалось исполином, вполне достойным земного города-миллионника. Март себя объяснениями не утруждал, но нетрудно было догадаться, что эти треугольные башни, сливающиеся в основании, означали дуалистическое единство божества, соединяющего в себе мужское и женское начала. При всей величественности здания, высотой не меньше двенадцатиэтажного дома, оно не давило, не казалось массивным и перегруженным архитектурными элементами, напротив — постройка отличалась ажурностью и воздушностью. Уже ожидаемые переплетения каменных стебельков священных тараксумов, пушистых круглых шапочек и летящих пушинок, покрашенные в серебристо-сиреневый цвет, выглядели почти невесомыми, и я восхитилась работой неведомого творца. Интересно, архетектура — тоже продукт особого донума? И относятся ли к донумам «простые», немагические таланты? Скульпторы и художники, а также певцы, поэты, актёры?..

Лицо моё еще оставалось относительно чистым, хотя кожа существенно потемнела, а вот шею, руки и прочее, то, что ниже шеи, демонстрировать простому народу было уже нельзя, и я задрапировалась, как могла: перчатками, платком, шалью… Жаль, что здесь не носят чадру или паранджу, было бы куда проще. Но в целом в глаза мой вид вроде бы не бросался. Подобно всем прочим мирам, магрские храмы были полны больных и убогих, жаждущих быстрого и бесплатного божественного решения всех жизненных проблем, в том числе здоровья духа и тела. Обладатели сильного донума целительства встречались редко и, как правило, быстро пристраивались к кому-то платёжеспособному: королевскому двору или частным домам, а все остальные, менее обеспеченные магрцы выкручивались, как умели — или не выкручивались, что я могла наблюдать на примере несчастной матери Агнессы. Так что болезненный вид одной из множества прихожанок не должен был вызвать подозрений и вопросов.

— Сфера целительства явно нуждается в экстренной государственной реформе, — буркнула я. — Медицина должна быть всеобщей и бесплатной!

Март снова бросил на меня какой-то странный взгляд, словно размышляя, не планирую ли я всерьёз государственный переворот, но промолчал.

Ксамурра я обманом заперла в спальне, успев захлопнуть дверь до того, как он за мной увяжется, и от этого почему-то чувствовала себя не в своей тарелке, а ещё — виноватой, что уж вовсе ни в какие рамки здравого смысла не лезло. Всего четыре дня назад мы встретились с этим инфернальным существом — если не считать нескольких не самых приятных часов с его alter ego на земле — и вдруг выяснилось, что я привыкла к постоянному ненавязчивому сопровождению, тихому мурканью по поводу и без, прикосновениям костлявого лба к ноге, поглаживаниям по иллюзорной кучерявой шубке… Марту я так и не сказала про своего нового особенного друга. Вдруг такие существа здесь запрещены? Или их необходимо немедленно упокаивать? Возвращать прежним владельцам? Да и кот как будто старался никому не показываться. А вот мне доверял. И не бросил бы, наверное.

Мне было стыдно, но это только на один день и ради его же и моей безопасности!