Смерть на фуршете

— И не надо! Умрешь на первых же страницах, и к преступлениям москалей против Украйны прибавится твоя гибель в первопрестольной! А еще гроб везти… Нет, не надо читать! Вспомни, сколько лет ты возглавлял парторганизацию украинских советских письменников! И здесь так, как на партсобрании: горячо одобряю и поддерживаю, мы все, как один, сплотившись вокруг… Главное — не задумываться! Ты же поэт! Можно и какие-то отвлеченные стишки прочитать, например про голодомор… У тебя про голодомор есть?

Драклёнычко, насупившийся, как Тарас Шевченко на классическом портрете, кивнул.

— Ну и прочитай. Только не очень длинные, чтоб дополнительно не затягивать, а то уже очень кушать хочется.

Однако и Герой Украины, и Сашка-Сашко-Олесь участие в чествовании Разумовского после некоторых колебаний отвергли, и Марина убежала договариваться с ресторанными распорядителями об эксклюзивном столике для них на краю грядущего фуршета.

А Ксения, по своему характеру мало доверявшая посторонним оценкам, решила все же заглянуть в Большой зал и посмотреть на происходящее.

И попала как раз на выступление Пелепенченко.

Мастер есть мастер!

Что он произносит и про что это — Ксения за все время слушания так и не поняла. Вероятно, это было нечто об одиночестве человека в неуютном мире, но многообразный голос этого воистину народного артиста обновленной России погрузил переполненный зал в благоговейное внимание. Внимала и Ксения — до самозабвения. Из пут чтецкого искусства ее вытащил только Сашка: они втроем уже давно сидели за накрытым столом и ждали ее…

Ксения включила запись романа Горчаковского, сделанную Пелепенченко.

Голос так же завораживал. Но отдаться во власть Пелепенченко ей не позволило напутствие Инессы: главное — знать, для чего тебе надо это прочитать, для чего послушать. Ксения хотела прежде всего узнать, какие главы из романа отобраны для аудиозаписи.

Щелкая клавишами и прыгая по хронометражу на шкале вперед и назад, заглядывая в текст (помогали закладки Инессы), кое-что записывая в свой Moleskine, в конце концов Ксения поняла, что ее догадка, вспыхнувшая еще в кафе «Лит-Fak», подтверждается.

В основу звукового варианта «Радужной стерляди» легли именно крымские главы романа.

Ксения посмотрела на часы.

Очень хотелось позвонить Трешневу, но ее давным-давно приучили не звонить без экстраординарных причин в нерабочее время по домашним телефонам.

Тем более что по-прежнему ничего внятного о семейных обстоятельствах Трешнева Ксения не знала.

Наедине с Трешневым

В метро, по пути на работу, Ксения встретила знакомого музыканта — пожилого джентльмена с изысканными манерами. Разговорились. Разумеется, о свежем номере «New-газеты», которую этот Эдуард Борисович держал в руках. Здесь была напечатана первая глава нового романа Дениса Димитрова «Смерть на фуршете».

— И как вам? Увлекает? — спросила Ксения, попросив газету и затаив дыхание.

— Только что купил, — махнул Эдуард Борисович рукой. — Еще не прочел. Димитров — талантливый парень.

Она нашла страницы, где подвалом было напечатано искомое: «Денис Димитров. Смерть на фуршете: Роман-меню». Под заголовком мелко-мелко было набрано: «Все события, сюжетные ходы, коллизии и персонажи данного беллетристического сочинения выдуманы. Любые совпадения с действительностью являются случайностями, не предусмотренными автором». А ниже стояло: «Блюдо первое. Бифштекс с кровью».

— Интересно, это как-то связано с убийством Игоря Горчаковского после вручения премии «Новый русский роман»?

— Опосредованно — нет сомнений. Я ведь смотрю и другую прессу, и телевизионные новости, и Интернет. Так что мне интересно, куда он вывернет.

— А что говорят по поводу убийства СМИ?

— Надо заметить, информационный повод сохраняется. Ведь убийца или скорее убийцы не найдены. Я уже не говорю о заказчиках. Пресс-служба Следственного комитета делает лишь общие заявления о продвижении расследования. Зато Интернет и массмедиа бурлят. Многие связывают это двойное («А на самом деле тройное!» — вспомнила Ксения о так и не увиденном ею покойном Позвонке) убийство с исчезновением одного из финалистов премии, Антона Абарбарова. Считают, что он к этому как-то причастен.

— Мне рассказывал один знакомый, — сказала Ксения, — он был на этой убийственной церемонии, что Абарбаров быстро напился и ушел еще до убийства Горчаковского.