«Смерть» на языке цветов

Из торгового центра они вышли только в девять вечера. За время фильма дети проголодались, и она завела их в кафе, расположенное под кинотеатром. С каждой минутой, приближающей к возвращению в интернат, Матвей скучнел все больше, поэтому Лиля еще зашла в продовольственный супермаркет, чтобы собрать ему с собой пакет со сладостями, которыми можно было угостить других ребят.

— Давайте поступим так, — сказала она, когда они все-таки сели в машину. — Сейчас отвезем Гришу домой, чтобы он нас не ждал и почитал книжку, а уже потом я отвезу тебя обратно. Заодно проверю, все ли ваши воспитанники на месте. Вдруг правда, они допоздна по улицам шатаются.

— Конечно, шатаются, — с уверенностью сказал Матвей. — Старшие парни раньше полуночи не возвращаются. Тем более в субботу.

— Вот и посмотрим.

К интернату они подъехали без нескольких минут десять. Матвей отчаянно зевал на заднем сиденье, переполненный впечатлениями от сегодняшнего дня.

— Устал? — спросила его Лиля. Он тут же принял независимый вид.

— Ни капельки. — И, помолчав, спросил: — А в следующие выходные ты меня возьмешь?

— Не знаю, — честно сказала Лиля. — Если придется на работу выйти, то нет.

— А вообще когда-нибудь возьмешь?

— Обязательно. В следующий раз пойдешь к нам с ночевкой. Мы и субботу вместе проведем, и воскресенье. Вот только не знаю, через неделю это будет, или через две.

— Так это все равно, — голос мальчишки звучал глухо от переполнявшей его радости. — Я подожду. Я вообще теперь всегда буду тебя ждать. Ты только приезжай, ладно? — У Лили перехватило дыхание.

Сдав Матвея с рук на руки воспитателю, Лиля показала служебное удостоверение и заявила, что хочет убедиться, что все воспитанники на месте.

— Так они в постелях уже, — переполошилась дежурная воспитательница, — у нас же в десять отбой. Мы и свет в спальнях выключили уже.

— Ничего, я тихо, — заверила ее Лиля. — Вы же знаете, что у вас в учреждении проверка идет, так что давайте, показывайте.

В спальне, в которую проскочил Матвей, из-под одеял высунулись любопытные мордашки. Дети не спали, поэтому воспитательница включила свет, чтобы Лиля удостоверилась, что все пятнадцать мальчишек на местах. В спальне у младших девочек тоже все было в порядке. Следующей по коридору была спальня мальчиков постарше.

Отворив дверь, Лиля увидела, что за ней совершенно темно. Плотно задернутые шторы пропускали минимум света с улицы, где горел фонарь. На кроватях угадывались лишь контуры тел, накрытые одеялами. Судя по всему, все мальчики были на своих местах. Однако что-то было не так. Лиля физически ощущала какую-то неправильность происходящего. Мозг посылал сигнал, который требовалось понять.

— Пойдемте, — нервным шепотом сказала ей воспитательница, — мы их разбудим. — Ее шепот вошел в окружающую тишину, как нож в масло, и тут Лиля сообразила, что показалось ей странным. Неестественная тишина. В спальне было тихо, очень тихо. Так тихо, как должно быть в комнате, в которой мирно спят люди. Однако в десять часов вечера подростки пятнадцати лет не могли спать так крепко, чтобы не обратить внимание на открывшуюся дверь. В спальне десятилеток с подушек взметнулись все головы, а тут никто не проявил интереса. А это значит, что пока Лиля осматривала другие спальни, детей предупредили, чтобы они притворились спящими. Зачем?

Лиля решительно прошагала к выключателю на стене и щелкнула им. Неровный свет залил комнату, на кроватях началось шевеление, а воспитательница ойкнула.

— Что вы делаете? — возмущенно зашипела она. — У нас же отбой, дети спят.

— Ничего страшного, — заверила ее Лиля. — Детям легко уснуть заново. Они бессонницей не страдают.

Из десяти кроватей на нее смотрели глаза, заинтересованные, наглые, спокойные. Еще на пяти кроватях воспитанники лежали по-прежнему неподвижно, укрывшись с головой. Лиля шагнула к ближайшей такой кровати и сдернула одеяло. Под ним, как она интуитивно и предполагала, лежало три подушки. Оглянувшись на побелевшую воспитательницу, Лиля прошлась по остальным четырем кроватям. Там тоже никого не было. Пять подростков отсутствовали в интернате после отбоя.

— Прекрасно, — сказала Лиля. — В спальне у старших девочек такая же картина?

Воспитательница потупила глаза.

— Сколько детей отсутствуют в здании интерната? Ну, живо отвечайте.

— Пять мальчиков и две девочки. — Женщина в дверях спальни готова была разреветься.

— Так, давайте оставим детей в покое, пройдем в кабинет директора и вызовем, во-первых, полицию. А во-вторых, самого директора. Мне кажется, что в подобной ситуации ваша Ирина Тимофеевна должна уже быть тут и собственноручно писать заявление о том, что вверенные ей дети не вернулись домой. Или у вас такое в порядке вещей?

— Они всегда приходят. — Воспитательница семенила за ней по коридору и говорила дрожащим испуганным голосом. — Мы же не можем каждый день заявлять в полицию.