Смерть на каникулах. Убийство в больнице (сборник)

– Понимаю, что вас интересует, – сказал он. – Пункт насчет прямых наследников. На самом деле она сперва не упоминала свой грядущий брак в тот день, когда составила завещание. Оно подписано девичьей фамилией. Однако она хотела вставить этот пункт о прямых наследниках, и мы ей указали, что таковыми являются мистер Фринтон, а потом его сын Реджинальд, но Урсула явно собиралась оставить свои владения не им. Потом она сообщила, что завтра выходит замуж. Мы предложили оставить завещание до следующего ее приезда в Шорнфорд, но она настояла на том, чтобы закончить в тот же день. Поэтому завещание было составлено и подписано ее девичьей фамилией, а затем она приехала еще раз, в день гибели, и подписала другое завещание уже новой фамилией.

– Но своего мужа Урсула в завещании обошла, оставив ему лишь пожизненное владение. Так было можно?

– Она оставила ему достаточно иного имущества, чтобы в этом отношении закон не имел к ней претензий. Если бы у нее были дети и она умерла раньше мужа, то к нему бы перешло пожизненное право владения Уэйкли, хотя ребенок в конце концов унаследовал бы имение. Однако я думаю, что шансы мужа пережить ее Урсула оценивала ниже, чем свои – пережить его. Это же, по правде говоря, рациональная точка зрения. Нынешние молодые люди не боятся смотреть правде в глаза. Но она определенно не хотела, чтобы Уэйкли отошло его родственникам, если с ней что-нибудь случится. И не хотела оставлять имение своим родственникам. Поэтому оставила его лишь прямым наследникам, а в случае их отсутствия – Национальному фонду.

– Насколько быстро вы сообщили условия завещания Алану Дункану после смерти Урсулы?

– Сразу же после дознания. Но вопрос о его утверждении должен был затянуться надолго из-за ведущегося полицейского расследования.

– Вы имеете в виду, что не готовы были ввести Дункана в права владения Уэйкли, пока не убедитесь, что это не он убил жену?

– Не нам принимать решение по этим вопросам, – ответил мистер Грегори официальным тоном, чопорно глядя из-под очков.

– А теперь то же самое относится к Фринтонам, я полагаю? – продолжил Дэвид.

– Завещание еще должно быть утверждено, – отозвался мистер Грегори.

– Информировали ли вы мистера Фринтона о завещании после смерти миссис Дункан? – поинтересовался Дэвид.

– Не сразу. Думаю, по этому поводу была некоторая переписка. – Мистер Грегори полистал папку и перегнул ее на написанном от руки письме на бумаге Уэйкли. Молча прочитал его и снова закрыл папку. – Мистер Фринтон в письме спрашивал, в порядке ли дела его племянницы, и предлагал свои услуги в любых вопросах, относящихся к имению. Конкретно о завещании он не осведомился, но явно пытался что-нибудь выведать. Мы ответили… – Мистер Грегори снова обратился к папке и проглядел отпечатанное под копирку письмо, лежавшее под письмом мистера Фринтона. – Ответили, что дела миссис Дункан, по-видимому, в полном порядке, и мы будем рады воспользоваться его предложением, если представится случай.

Дэвид посмотрел на мистера Грегори. Секретарь-управляющий поправил очки и поднял глаза на Дэвида.

– Алан Дункан был в Уэйкли в день своей смерти, – сказал Дэвид. – Вы, наверное, читали об этом в газетах.

Мистер Грегори кивнул.

– Он, вероятно, приехал рассказать мистеру Фринтону о своем положении по завещанию Урсулы и обсудить с ним организационные меры, которые следует принять по этому поводу. Мистер Фринтон дал показания на дознании по поводу смерти Дункана, но не думаю, что сообщил что-нибудь об этом визите.

– Тема не поднималась. Мистер Фринтон лишь свидетельствовал, что Дункан казался нормальным и в здравом рассудке. Как вы понимаете, свидетельство не в пользу самоубийства.

– Совершенно верно. Можно даже высказаться более определенно: свидетельство в пользу… убийства.

Мистер Грегори быстро взглянул на Дэвида.

– Несколько поколений Фринтонов были нашими клиентами.

– Ну понятно! – ободряюще улыбнулся Дэвид. – Но это же внутреннее дело Фринтонов, верно? Фринтон против Фринтона, или кто унаследует имение? Разумеется, в Средние века один Фринтон сунул бы другого Фринтона в подземную темницу, а мистеру Тимблтону пришлось бы разбираться и гасить шум?

– Осложнения иногда бывали, – признал мистер Грегори.

– Естественно, бывали. И обе стороны, несомненно, в вас верили. Я не собираюсь вмешиваться в дела мистера Фринтона. Я пытаюсь выяснить, кто убил Урсулу. Поэтому скажу вам одну вещь, которую не следует повторять: Урсула знала, кто ее убийца. Но оставила только свое подозрение. Улик, его подкрепляющих, она представить не могла. А я должен их найти.

Брови мистера Грегори приподнялись над краем очков. Он пару раз нервно ткнул карандашом в промокательную бумагу.