Смерть на Невском проспекте

— Я знаю, что это прозвучит странно, генерал, — волей-неволей Пауэрскорт все время держал в поле зрения полковника Корчина с его недобрым оскалом, — но я не знаю. Слово чести, не знаю.

— Должно ли это означать, — проговорил генерал, чертя что-то на большом листе бумаги, который он вытащил из ящика стола, — что миссия его была столь секретна, что только посол посвящен в ее существо? Не могу сказать, что такого уж высокого мнения о вашем после, но, лорд Пауэрскорт, знал ли он?

— Нет, не знал, — ответил Пауэрскорт, и сам понял, до какой степени невероятно это звучит.

— А этот ваш умник, первый секретарь, де Шассирон?

— Понимаю, что в это трудно поверить, генерал, но и он не знал.

— Тогда позвольте, я выражусь прямо, лорд Пауэрскорт. — Хватов изобразил на лице самую зловещую из своих улыбок. — Вы хотите, чтобы мы поверили, будто вы не знаете, зачем приезжал сюда Мартин, что господин де Шассирон не знает этого и что даже посол не знает? Есть ли у вас в посольстве кошка, лорд Пауэрскорт? Может, четырехногое знает то, чего не знают двуногие? Извините, я вам не верю.

— Иногда, генерал, самое неправдоподобное объяснение оказывается правдой.

— Разрешите мне отвести его вниз, — вмешался полковник Корчин. — Я быстро с ним справлюсь. — По-английски он говорил медленно, но Пауэрскорта поразил его голос. Казалось бы, такой великан должен говорит мощным басом-профундо. Ан нет, у Корчина оказался высокий, почти девичий голосок. И это делало его еще ужасней. Только представить, как он визжит, требуя признаний от своих жертв!

— Знайте, полковник Корчин, лорд Пауэрскорт — истинный джентльмен, личность выдающаяся. Сегодня нам не подобает относиться к нему так, словно он обыкновенный революционер, который распространяет памфлеты среди университетских студентов или изготавливает бомбу в трущобах на Петроградской стороне.

Пауэрскорт нервно улыбнулся, осознав значение этого «сегодня».

— Позвольте мне изложить вам мою теорию, лорд Пауэрскорт. — Генерал с размаху закончил одну из своих каракуль. — Мистер Мартин был послан сюда с миссией. Давайте представим, что, как вы говорите, это была секретная миссия. — Пауэрскорт вдруг понял, что Охранному отделению о смерти Мартина известно не больше, чем ему самому. Если это так, можно воспользоваться ситуацией себе во благо, сумев рассчитать свои действия на десять-пятнадцать ходов вперед, как делают шахматные чемпионы. Интересно, как с этим у генерала? Насколько он силен в том, что касается пешек, слонов и коней? — К несчастью для нас всех, — Хватов слегка потряс головой, — мистер Мартин погиб. Увы! Бедный мистер Мартин! И давайте пока оставим в стороне то, как он умер и кто мог его убить. Давайте сосредоточимся на том, кто его заменил. Итак, перед нами лорд Фрэнсис Пауэрскорт, проживающий на Маркем-сквер в Челси, посланный британским Форин-офисом, с тем чтобы закончить миссию мистера Мартина! Соблаговолите принять во внимание список лиц, посещавших лорда Пауэрскорта перед тем, как он отбыл в Россию. — Генерал выудил в ящике своего стола листок бумаги. — Постоянный секретарь министерства иностранных дел сэр Джереми Реддауэй. Два дня спустя — помощник министра того же министерства. Далее, бывший министр иностранных дел и премьер-министр, знаменитый лорд Роузбери собственной персоной. И наконец, на Маркем-сквер для встречи с леди Пауэрскорт является подготовленная и сопровождаемая лично сэром Джереми вдова Мартина в новеньком вдовьем наряде! В чем же состояла цель всех этих визитов? Безусловно, лорд Пауэрскорт, здесь может быть только одно объяснение. Лорда Пауэрскорта инструктировали, с тем чтобы он завершил дело, начатое погибшим, занял его место и исполнил то, ради чего приехал в Санкт-Петербург. Таким образом, вам, лорд Пауэрскорт, остается лишь передать нам, в общих чертах, о чем ваши коллеги говорили с вами на Маркем-сквер. Та версия, которую вы излагаете тут — мол, вы не знаете, зачем Мартин явился в Петербург, — не пройдет, уж слишком она неправдоподобна.

Сказанное прозвучало весьма внушительно, однако Пауэрскорт решил, что это не что иное, как обычный следственный прием — пресловутый допрос свидетеля в надежде выудить у него какой-нибудь факт, который можно использовать против обвиняемого. Что и говорить, это поразительно — охранка следила за ним на Маркем-сквер! Но ведь де Шассирон предупреждал, что с точки зрения организованности и беспощадности российская тайная полиция на шаг опережает все службы безопасности в мире. Конечно, службы других стран со временем ее нагонят, но фора в самом деле большая. Однако прежде чем Пауэрскорт собрался ответить, в дверь постучали. В комнату вошел коренастый мужчина в синем фартуке, как у мясника, испачканном темными брызгами, и коротко доложил что-то Хватову. Тот отдал отрывистый приказ, взмахом руки отпустил подчиненного и повернулся к Пауэрскорту:

— Отдал концы недотепа в последней камере направо от нас. Что ж, обычное дело. Освободил место для следующего гостя, — и посмотрел со значением.