Смерть нимфы. «…Убитую звали Лора…»

По лицу Логинова Наталия с удовлетворением поняла, что он сейчас испытывал нечто вроде счастья, оказавшись в этом теплом и душистом мирке, называемом кухней. Это было даже похоже на семью. Вот только Наталия к роли жены пока никак не подходила, хотя он об этом и не догадывался. Набросившись на еду, он ощущал себя почти что мужем, которого ждали, чтобы накормить, о котором постоянно заботились, и ему и в голову не приходило, что женщина, сидящая перед ним и смотрящая ему в рот, живет совершенно обособленной от него жизнью. И что она не собирается раскрываться ему полностью, как раковина-беззубка, которая попалась в сеть. Она скорее умрет, чем позволит залезть себе в душу.

— Как дела? — спросил он, когда с котлетами было покончено. Он едва справлялся с одолевавшим его сном, но старался все же не подавать виду. Появившаяся на мгновение на кухне Сара вежливо поздоровалась с ним и сразу же исчезла.

— Меня посещают видения, — сказала Наталия, понимая, что кое-что она все равно вынуждена будет ему рассказать, так, во всяком случае, подсказывает ей гражданский долг. — Хотя ты мне и не веришь, но сегодня, по-моему, ты смог лишний раз убедиться в том, что мои видения имеют прямое отношение к преступлениям… Шаталов, Алефиренко… И еще… не знаю, как и сказать… Понимаешь, прямо перед твоим приходом мы с Сарой сидели в «классной», я играла мелодию из «Травиаты» и вдруг увидела девушку с перерезанным горлом…

Логинов уронил вилку вместе с накрученным на нее блином. Откинувшись на спинку стула, он замотал головой:

— Нет, это невозможно. Я, наверное, никогда не привыкну к тому, что ты мне говоришь… Как ты думаешь, почему я приехал так поздно?

Наталия пожала плечами: мало ли…

— Ты сам говорил, у тебя работа такая…

— Что тебе известно об этой девушке? — вздохнул он, словно уже наверняка знал, что они ведут речь об одном и том же.

— Только то, что она лежит в спальне на постели с перерезанным горлом. Жуткое зрелище, я так испугалась… И еще… Ее лицо показалось мне почему-то знакомым. Такое впечатление, словно я ее где-то совсем недавно видела…

— Представь себе, что я только что оттуда, — произнес Игорь. — Нам позвонила ее соседка и все рассказала… Кто-то был у нее, мужчина или женщина, а потом этот «кто-то» зарезал ее. На кухне под столом наши люди нашли сверток со спортивным костюмом темно-синего цвета с красными лампасами, джинсовую бейсболку, белую футболку и кроссовки сорок пятого размера, а в прихожей — спиннинг и снасти… На столе лежал раскрошенный фруктовый кекс и стояли две чашки с остатками чая.

— А что сказала соседка, она кого-нибудь видела?

— Нет. И даже ничего не слышала. Она случайно зашла к Арсиньевич — убитую звали Лора Арсиньевич, — чтобы позвонить. Дверь была не заперта. Ну а остальное ты уже себе представляешь…

— А сколько ей лет? Она где-нибудь училась? Работала?

— Да ты допрашиваешь меня, как следователь, — впервые за весь вечер слабо улыбнулся Логинов, обмакивая блинчик в сметанную лужицу у себя на тарелке. — Она официально числилась безработной и даже получала пособие — это тоже со слов соседки, — но судя по обстановке квартиры, по одежде и тому количеству денег, найденных у нее в коробке из-под французских духов, она существовала, конечно, не только на пособие. Мне всегда непонятны мотивы убийц, которые после совершения преступления оставляют деньги и драгоценности — которых, кстати, тоже было немало, — а не забирают их с собой. Казалось бы, убил — так бери все, что может пригодиться, и уноси ноги.

— Этот факт лишь подтверждает то, что мотив убийства кроется не в корысти, а в чем-то более существенном… Возможно, девушка что-то знала… Она не проститутка? — неожиданно спросила Наталия.

— Трудно сказать. Ее достаток можно объяснить несколькими возможными причинами: родители, богатый любовник, муж. Сейчас ее личной жизнью и семьей занимается Сапрыкин.

— Игорь, я прошу тебя… — Наталия набрала побольше воздуха в легкие, сильно волнуясь перед предстоящим разговором, — я прошу тебя принимать меня в расчет. Ты понимаешь, о чем я тебе говорю и что имею в виду?

— Да я теперь просто вынужден принимать тебя в расчет. Ты сегодня навела меня на два трупа, а если бы не звонок соседки Арсеньевич…

— Вот именно! Что бы ты делал, если бы вам никто не позвонил? Ты бы принял во внимание то, что я увидела! Я бы рассказала тебе о спальне и девушке с перерезанным горлом… И ты бы стал искать эту квартиру, эту спальню, да?

— Наверное. Только мне было бы сложно кому-либо объяснить свои поступки…

— А ты и не обязан никому ничего объяснять.

Игорь посмотрел на нее долгим взглядом и сказал:

— У меня такое чувство, будто ты мне хочешь рассказать еще что-то, или я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаешься. Мне есть что тебе рассказать. В последнее время я часто стала видеть один и тот же речной пейзаж: тихие заводи, ивовые заросли, туман над водой, желтые кувшинки… А в кувшинках приблизительно такие вот записки… — И она достала из кармана халата записку, найденную ею в подъезде, в раздавленной кувшинке.

Логинов пробежал ее глазами и вернул.