Смерть ночи

– А я помню, как в последний раз видела своих родителей, – проговорила Фай. – Мама сказала, что если я отправляюсь в буш, то это вовсе не значит, что не надо чистить зубы каждый раз после еды.

– А я помню, папа сказал мне, что мы самая неорганизованная компания из всех, какие он только видел, и что если бы мы нанялись к нему работать, он бы всех сразу же и уволил, – вне очереди заговорила я. На меня снова наваливалось тяжёлое уныние. – А потом уехал на мотоцикле и даже не попрощался.

– А я помню, как папа беспокоился из-за этой поездки, – признался Ли, – и всё твердил мне, чтобы я был очень осторожен и ни в коем случае не рисковал.

– А ты вот так и послушался, – улыбнулась Робин. – Ну, что-то мы уж очень загрустили… Давайте я вам расскажу, как в последний раз видела своих родителей. Я открыла дверь их спальни, чтобы попрощаться, а они прямо на покрывале страстно занимались любовью. К счастью, они меня не услышали, так что я тихонько прикрыла дверь и, выждав минутку, постучалась к ним и как можно громче крикнула, что уезжаю, и сразу побежала к машине.

История Робин достигла цели: все рассмеялись.

– А я-то думала, что это ты хихикаешь, садясь в машину, – сказала Фай, когда все наконец отхохотали. – И подумала, что ты безумно рада видеть меня.

– Ну и это тоже было, конечно.

Мы наконец добрались до вершины Вомбегону.

На открытом месте было холодно, нас уже не укрывала чаша Ада. Небо оставалось чистым, но ветер дул сильно, резко. Редкие облачка, лёгкие, как клочки шёлка-сырца, и такие близкие, что до них, казалось, можно дотянуться, нерешительно ползли над нами. Погода очень долго стояла сухая, но теперь порывы холодного ветра намекали на возможные перемены. Из-за дальних вершин выглядывало густое белое облако. Оно как будто затаилось там, выжидая. Я пыталась рассмотреть залив Кобблер, мне хотелось сосчитать корабли, если они там стояли, но было слишком темно и ничего не видно.

Мы посидели на вершине минут пять, чтобы перевести дух, и всё это время любовались красотой нашей родины в последних лучах дневного света. Теперь я понимала, почему в течение многих лет всё это казалось мне таким пугающим. Даже когда мы узнали здесь всё очень хорошо, в пейзаже словно таилась некая скрытая угроза, как иногда она ощущается в зверях, сидящих в клетке. А может быть, дело было во мне самой и мне теперь всё казалось угрожающим. Ад выглядел как единая живая масса деревьев и камней, тёмно-зелёного и красновато-коричневого, серого и чёрного… Он был похож на некую свалку, устроенную богами, огромный конгломерат жизни, существующий без какой-либо помощи или руководства, подчиняющийся лишь собственным первобытным правилам. И сейчас для нас это было самым подходящим местом.

Мы взяли с собой радиоприёмник Корри, который включали лишь изредка, так как немногие ещё оставшиеся у нас батарейки быстро садились. Но мы уже знали, где искать новости, и поймали американскую волну. Послушали несколько минут, но теперь – уже недели две – наша страна не была главной новостью. Мир быстро забывал о нас. Да и сообщать было особо-то не о чем. Экономические санкции действовали, и предполагалось, что они даже оказывают какое-то влияние. Мы потеряли все, кроме заброшенных окраин и нескольких городов. Американские военные самолёты любезно увезли наших главных политиков в Соединённые Штаты, и там они разрывались между воодушевлёнными речами о храбрости и страстным отрицанием своей вины в ослаблении страны, что привело к столь печальным последствиям. Когда Ли слышал такое, трудно было удержать его от желания разбить приёмник.

В каких-то областях продолжали действовать партизаны, но большая часть страны находилась под контролем врага, и даже прибыли первые колонисты с семьями. Только Новая Зеландия оказывала нам прямую военную помощь, присылая солдат и вооружение. Ещё была неофициальная, частная помощь из разных мест, прежде всего из Новой Гвинеи, правительство которой ужасно боялось, что таким образом их страна привлечёт к себе внимание и они могут стать следующими.

Баланс сил в Азии и Тихоокеанском регионе изменился настолько, что ему до сих пор не находили определения. Какая-то женщина-политик из Индии пыталась организовать с помощью ООН мирные переговоры, но все её предложения пока что категорически отвергались.

Следующей темой новостей была сломанная нога прославленного баскетболиста в Чикаго.

Новости привели нас в уныние. К «лендроверу» мы подошли в молчании. Мыс Робин взвалили на себя по ягнёнку, а остальные нагрузились всем, что только могли унести. Но чтобы забрать оставшееся, нужно было прийти к машине ещё раз. Нам повезло, что мы вдруг вспомнили о маленькой ферме Кингов. Их запасы гарантировали нам питание на зиму и даже дольше. Могло ведь настать и такое время, когда нам пришлось бы воровать еду с ферм, занятых врагами, но теперь некоторое время не нужно было тревожиться о пропитании.

6