Смерть особого назначения

Возможно, это и стало переломным моментом. Агрессоры, прочувствовав на собственной шкуре, что время безнаказанных атак на планеты людей осталось в прошлом, что теперь на пути к колониям придется оставлять горящие корабли и сотни трупов, снизили давление. «Игла» развалилась, потеряла форму. Через несколько минут боевые звездолеты фринов растеклись по сторонам, затем легли на обратный курс, намереваясь ускользнуть под прикрытие системы РЭБ.

Уцелевшие корабли выстроились в какое-то подобие группы уже на траектории отхода, ближе к границам Южного Креста. Они торопились в зону, где были бессильны локаторы пятого флота, и распаленные боем экипажи тридцать восьмой бригады, забыв о приказе главного штаба, сломали защитные линии, надеясь уничтожить противника до того, как тот скроется в радиотемноте.

– Назад! Держать строй! Не атаковать! – Борисов чуть не сорвал голос, прежде чем его услышали на устремившихся в погоню за фринами крейсерах.

Могучий кулак адмирала несколько раз грохнул по столу, словно это должно было помочь словам...

Боевым расчетам, почувствовавшим вкус победы, не терпелось прикончить агрессоров до того, как те спрячутся. Охотничий инстинкт гнал вперед, вопреки приказам из эфира.

– Назад! Вернуться на позиции! Держать строй!

Лишь чудом штабу пятого флота удалось остановить неподготовленную атаку – лихой кавалерийский наскок, на который отважились боевые суда бригады контр-адмирала Ильина.

Маленькие светящиеся точки на голографической модели замерли, будто в раздумье. Только когда вражеские корабли, подсвеченные кровавыми маркерами, стали один за другим исчезать в «чернильной кляксе», золотистые капли медленно поползли назад – туда, где им предписывалось находиться до начала активных боевых действий.

Борисов и офицеры штаба, глядя на объемную карту, чувствовали, как неохотно ползут «светлячки» на свои места, как экипажи костерят на чем свет стоит трусливо-нерешительных офицеров группы управления, поломавших самую увлекательную часть охоты. Без сомнения, в эти минуты на свет родилось немало нецензурных шедевров, и все они были адресованы адмиралу Борисову.

– Держать строй! Не атаковать! – хриплым голосом вновь потребовал командующий флотом, искренне радуясь, что удалось удержать своих подчиненных от роковой ошибки. Адмирал посмотрел на начальника штаба. – Хитры, гады! Фрины стали другими, не такими дураками, какими были десять лет назад. Тогда перли вперед, почти как в старом анекдоте, голой пяткой на шашку. Теперь узнали про тактику и стратегию, научились быть коварными и расчетливыми...

– Заманивают?! – понял опасения командующего вице-адмирал Коровин. – Николаич, думаешь, это была разведка боем? В смысле не атака на колонии, а спланированная акция против сторожевых кораблей? Хотели сдернуть нас с места?!

– Конечно! – рассмеялся Борисов и в возбуждении потер руки. – Они боятся открытой схватки, это становится очевидным! Понимаешь?! Мы не видим их флота – всего того, что скрыто в Угольном Мешке, но фрины-то в состоянии оценить и свою мощь, и мощь кораблей, которые мы сосредотачиваем на границах Южного Креста! Какой вывод сделал противник?! В открытой схватке он потерпит поражение! Именно потому агрессоры предприняли попытку расшевелить восточное крыло нашей группировки, увлечь его за собой, в зону радиотемноты! Увлечь! Расчленить и уничтожить там, где слепнут наши компьютерные системы!

– Они хотят перемолоть наш флот по частям, один блок за другим, – понял начальник штаба.

– Конечно! Для этого и подставили приманку!

– Слава богу, мы не купились! – Коровин посмотрел на ровные «меридианы» и «параллели» светящихся точек: все корабли флота, в том числе и звездолеты тридцать восьмой бригады, занимали места согласно переданным из штаба инструкциям.

– Мы не купились и даже кое-что уяснили для себя в результате боеконтакта, – развил мысль Борисов. – Во-первых, наше оружие по-прежнему эффективно против фринов. Это радует. Во-вторых, пришельцы боятся открытой схватки, значит, их силы далеко не так беспредельны, чтобы трепетать перед ними. Скоро мы ворвемся в Угольный Мешок и тогда...

Адмирал осекся, нахмурился, словно коря себя за мальчишескую горячность. Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Борисов по-другому посмотрел на своего заместителя.

– Разведка по-прежнему молчит? – пробурчал он.

– От «Москита» никаких известий. Но из туманности он не вышел, как первый корабль. Это вселяет надежду. Думаю, Соболевский жив, ведет поиск.

– Жив, но не сделал то, что приказано! А на Саванге? Как ликвидаторы?

Вице-адмирал Коровин виновато вздохнул.

– Связываемся с Кравцом каждые пятнадцать минут, но его спецназ не откликается, будто сгинул в болоте.

Борисов поморщился, подошел ближе к объемной карте, разглядывая темную «кляксу». Заложил руки за спину.