Смерть планам не помеха. Часть вторая: Наперегонки со временем (СИ)

Рингоноки снова чувствует это – Эйфорию с большой буквы. Будто она снова растворяется в океане собственной силы, словно она снова висит между жизнью и смертью. Говорят, люди ненавидят такого рода воспоминания, но для неё это стало самым ярким событием не только в её жизни синигами, но и в жизни человека. «Кто бы мог подумать, что грань между смертью и жизнью окажется столь прекрасной? И сейчас, хотя я жива, я снова это чувствую! Чувствую, следовательно, живу!»

Урю же трясло, укачивало и сдувало ветром. Раньше он не боялся высоты – теперь боится. Раньше его не укачивало на велосипеде – теперь укачивает. Раньше он не боялся Рингоноки (недолюбливал, избегал, считал странной, но не боялся) – теперь боится. И больше всего сейчас Урю хочется домой. Можно даже к Рюкену. Отец, по крайней мере, не катает по небу на багажнике велосипеда. Рингоноки замечает состояние квинси и из элементарного чувства жалости решает вернуть его домой. Но параллельно, чтобы хоть немного развлечься, решает познакомиться с отцом Урю. «Если я правильно видела, то он вполне ещё неплохо выглядит. Ничуть не хуже сына, по крайней мере. И где-то неподалёку его клиника…»

Окно открылось. Рингоноки направилась туда и влетела в помещение, хотя и с затруднением. Лицо отца Урю, когда к нему в кабинет влетели Ичиго и Урю на велосипеде, навсегда отпечаталось в её памяти. Наверное, в его памяти тоже.

- Не бойтесь, я сейчас всё объясню. – Рингоноки пытается обрисовать ситуацию в двух словах, но сбивается и рассказывает о себе. Через пять минут она вспомнила о Урю и перескочила на наше время. Но старший Исида, похоже, и не к такому привык, так что велел снять с велосипеда «этого идиота» и положить на диван. Урю, похоже, больше не подойдёт к Весне 207 даже за деньги. Даже под гипнозом. Хотя про последнее он ещё не знает.

- Спасибо, что не застрелили. Я пойду. – Рингоноки уже почти наметила путь из кабинета наружу, но тут Рюкен, что-то сообразив, помешал ей. Между ними произошёл диалог…

- Что-то долго их нет.

- Ничего, вернётся. Рингоноки-сан некуда лететь…если, конечно, не произошло чего-то странного.

- Вот они! – из-за облаков показывается какая-то фигура, в которой Иссин (первым) узнаёт велосипед, Ичиго (Рингоноки) и того, кого ждал увидеть последним…- Боги, ОН то что здесь делает?

- М-да, интересная замена, Рингоноки-сан. Так вам нравятся мужчины постарше…

- Не думаю, что сто или двухсотлетнему синигами может понравиться старший.

- Столетняя? Садо, она на два года старше тебя. Просто ведёт себя как взрослая. И ты не прав: синигами тоже нравятся мужчины постарше. Хотя…сейчас Рингоноки понравился бы даже Джинта.

- Это ещё почему?

- Взаимосвязь между полом и ориентацией…- прикрыл веером лицо Киске. Джинта в обалдении посмотрел на Ичиго, потом на Урахару, потом на свою руку, потом, почему-то, на Уруру, потом снова на Ичиго… Потом он всё-же завис в прострации, обдумывая одну мысль: «Как всё это связано со мной?»

А Рингоноки уже почти приземлилась. Рюкен был несильно тяжелее своего сына, поэтому приземление прошло успешно. Тому, кого она везла, было всё равно, но и этот квинси с заметной радостью спрыгнул с багажника. Спрыгнул и направился к почему-то поникшему Иссину.

- Ты помнишь уговор?

- Помню, помню…А какой?

- Я поднимусь в небо без самолёта.

- М-да, надо было тогда что-нибудь более конкретное сказать. Так, ну и что ты хочешь? Масаки уже семь лет как нет. В деньгах ты не нуждаешься. Соединить наши семьи в одну я не могу, приходи лет через шесть. Вроде всё.

- Потом придумаю.

В Готее всё шло как обычно. Теперь день Хирако наполнился приключениями: добраться до кабинета в обход капканов, не сесть на кнопки (постепенно они заменялись иголками), не выпить чашку со слабительным или снотворным (иногда вместе), не опрокинуть на себя ведро с кипятком, не поскользнуться перед открытым окном, не вымыть голову горчицей или кетчупом, не подтереться наждачной бумагой… И не уйти из отряда, хотя Хинамори изо всех сил пытается его выжить из пятого отряда. Ей надоела частая смена капитанов, и она решила ждать Рингоноки. В её смерть не верил никто – живое доказательство жизни синигами уже двадцать второй день исправно поливало Готей.

Её не ругали – к Рингоноки она привязалась так же сильно, как и Донохане, которая тоже вносила посильный вклад в дело. Удивительное дело: когда Рингоноки была, никто не замечал её присутствия, пока она не начинала что-то делать. Но стоило ей исчезнуть, исчезло с ней и то, что она ценила больше собственной жизни – что именно, никто не знал, но исчезло точно. Юмичика первым понял, в чём дело.

- А ты заметил, Иккаку, что в Готее стало слишком светло?

- Да нет, тут так всегда и было.

- Тени стали короче. А по ночам небо сияет так, что заснуть сложно.

- Так весна же наступает, вот и тени укорачиваются.

- Рингоноки-сама пряталась в тенях. Так она всегда делала, когда хотела скрыться. То не способность занпакто и не кидо. Это из-за реацу. И пространство помогало ей скрываться в тенях. А теперь, когда Рингоноки-самы нет, и помогать некому и незачем.