Смерть по имени сон (Планета пиратов - 2)

А еще здесь царила неописуемая вонь. Воздух был насквозь пропитан теллуроводородом, ужасающим запахом гниющей растительности. Одним из источников смрада являлась местная травка, которая росла повсеместно и пахла словно доведенный до бешенства чеснок. Никто не мог избавиться от этого "аромата". После первого же порыва ветерка - едва двери челнока открылись в мир, который на три месяца должен был стать их домом, - все нацепили носовые фильтры, без сомнения, самые удобные приспособления в жаркой, смрадной атмосфере. Запачканную рабочую одежду оставляли снаружи спальных отсеков. Некоторое время спустя никакая чистка уже не в состоянии была полностью избавить одежду и обувь от иретанских ароматов.

Но все эти запахи смущали Лунзи куда меньше, чем ощущение, что за ней тайно наблюдают. Это началось на третий день, когда два руководителя экспедиции - Кай, ответственный за геологические исследования, и Вариан, девушка-ксенобиолог, - распределили назначения.

Команда их была смешанной. Лунзи никого из коллег не знала хорошо, а нескольких - и вовсе только по внешнему виду. Зебара лично проверил сведения о назначенных в эту командировку, и Лунзи с удовольствием обнаружила, что Кай и парень по имени Трив, равно как и Вариан, приверженцы дисциплины медитации. Еще Лунзи, как и руководители экспедиции, была изрядно удивлена, когда в состав группы включили трех детей - для приобретения опыта жизни на поверхности планеты. Мать Боннарда, подвижного мальчика десяти лет, служившая на "АРКТ-10" в должности третьего офицера, просто-напросто очень не хотела, чтобы сын находился вместе с ней на борту во время исследования ионного шторма. Клейти и Терилла, две девочки на год младше Боннарда, были более послушны и хотели помочь старшим.

И Кай, и Вариан попытались было оставить детей на борту.

- Это неисследованная планета, - доказывал Кай офицеру, занимавшемуся организацией экспедиции. - Она может оказаться опасной. Это не место для детей.

Зато Лунзи не могла устоять перед выражением разочарования на детских мордашках. В конце концов, лагерь будет защищен силовым полем, в группе множество взрослых, которые присмотрят за ними.

- Но почему нет? Ирета проверена. Ни одна планета не обеспечивает стопроцентного отсутствия риска, а эта практически не представляет опасности, да еще с учетом кратковременности посещения.

- Если, - выразительно заметил Кай, указывая на детей, - они проявят себя благоразумными! Самое главное, чтобы они никогда не выходили из лагеря без взрослых.

- Мы не будем! - хором пообещали дети.

- Что ж, будем считать, что вы дали слово, - кивнул им Кай, как взрослый взрослым. - Дети в экспедиции - это очень необычно, - добавил он. - Мы можем рассчитывать на лишние руки, если нам найдется, что делать.

- Мы поможем, мы будем помогать! - в два голоса заговорили девочки.

- Мы раньше никогда не были на планетах, - шепотом добавил Боннард.

Включение детей в состав экспедиции в последнюю минуту странным образом успокоило Лунзи - она пропустила так много из детства Фионы, что с радостью предвкушала общение с ребятами.

Лунзи любила заводить новые знакомства: ведь чужие не могли знать подробностей ее жизни. Хотя руководители команды, разумеется, знали, что она дважды перенесла холодный сон, поскольку это значилось в ее файле. Вариан считала Лунзи немного загадочной.

Габер, картограф экспедиции, бесконечно жаловался на бытовую неустроенность и нездоровые условия жизни. Лунзи обычно встречала подобные излияния, удивленно поднимая брови. После тесноты разведчика на Амброзии, где в крохотных жилищах не было и намека на возможность уединения, их отсеки казались верхом комфорта. Тем не менее Лунзи относилась к Габеру снисходительно, поскольку он сумел установить длительные (для недолговечных жизнеформ) дружеские отношения со старшим теком на "АРКТ-10" и она могла обратить их себе на пользу. Вместе с Каем Лунзи следила за тем, чтобы картограф не забывал свой силовой пояс и прочее оборудование для обеспечения безопасности. Со стороны Лунзи это было продиктовано отчасти эгоизмом, потому что Габера постоянно приходилось лечить от мелких ран и укусов насекомых.

Заразительный энтузиазм ксенобиолога Тризейна привлекал к нему всех, и особенно детей, поскольку он терпеливо отвечал на их бесчисленные вопросы. Ту же удивительную энергию Тризейн вкладывал и в свою работу, начисто забывая при этом о соблюдении предосторожностей. Время от времени Лунзи помогала ему, справляясь со своими поручениями без каких-либо проблем.