Смерть по объявлению. Неприятности в клубе «Беллона»

— Тебя это не касается, — огрызнулся Рыжий, — отвали.

— А ну, дай сюда тетрадь, — потребовал Берт.

— Не дам.

— Не дашь? Не дашь?!

— Не дам! Отстань!

Дрожащими руками Рыжий снова выхватил тетрадь из-под подушки и прижал к груди.

— Я все равно посмотрю — а ну, отпусти!

Рыжий был крепким для своего возраста парнишкой и смелым, но руки у него были заняты тетрадкой, к тому же Берт имел преимущество в росте, весе и позиции. Завязалась шумная возня.

— А ну отпусти, чертова бычина!

— Я тебе покажу, как обзываться, цыпленок паршивый.

— Ай! — взвыл Рыжий. — Все равно не отдам, не отдам! Я же говорю, это личное!

Бац! Хлоп!

— А ну прекратите! — громыхнул властный голос. — Это еще что такое?

— Уолли, скажи Берту, чтобы отстал от меня.

— А пусть не дерзит. Я только хотел посмотреть, что он делает. Вместо того чтобы дрыхнуть, сидит и стишки кропает.

— Это личное, — не сдавался Рыжий. — Честное слово, очень-очень личное.

— Оставь мальца в покое, — повелительно рявкнул полицейский констебль. — И прекратите шуметь. Разбудите отца — оба схлопочете. А теперь — по кроватям, или я арестую обоих за нарушение порядка. А тебе, Джо, спать положено, а не стихи сочинять.

— Это не стихи. Это кое-что, что я делаю для одного джентльмена на работе, и он велел, чтобы я никому об этом не рассказывал.

— Вот, видишь это? — сказал Уолли Поттс, протягивая огромный начальственный кулак. — Ты сейчас отдашь мне свою тетрадь. Я положу ее к себе в ящик стола и верну тебе утром. А теперь, ради бога, спите оба!

— Только ты не будешь ее читать, хорошо, Уолли?

— Хорошо, не буду, если ты такой конспиратор.

Рыжий нехотя, но рассчитывая на честность Уолли, отпустил тетрадку.

— Вот и хорошо, — сказал тот. — Но если я еще раз услышу тут какую-нибудь возню… Понятно? — И он удалился — гигант в полосатой пижаме.

Рыжий Джо, потирая ушибы, полученные в потасовке, подоткнул под себя одеяло и удобно устроился в постели, мысленно сочиняя новую главу своего нескончаемого ночного повествования, в котором он был одновременно и рассказчиком и героем:

«Избитый, весь в синяках, но не утративший непоколебимой отваги, знаменитый сыщик улегся на соломенном тюфяке в своей кишащей крысами темнице. Несмотря на болевшие раны, он чувствовал себя счастливым, зная, что бесценные документы в надежном месте. Он засмеялся, подумав о сбитом с толку короле преступников, скрежетавшем теперь зубами в своей позолоченной восточной гостиной. «Опять неудача, Соколиный глаз! — простонал злодей. — Но теперь моя очередь!» Тем временем…»

Нелегка жизнь сыщика.

Глава 8 Кутерьма в рекламном агентстве

Это случилось в пятницу на той неделе, когда все агентство Пима снизу доверху сотрясли бурные события, связанные со скандалом вокруг «Нутракса», превратившие мирное учреждение в военный лагерь и чуть не сорвавшие крикетный матч против «Бразерхуд лимитед».

Спусковой пружиной заварухи послужил трудолюбивый и страдающий расстройством пищеварения мистер Копли. Как большинство зачинателей распрей, он действовал из лучших побуждений, и, оборачиваясь назад и беспристрастно глядя на тот катаклизм с безопасной дистанции времени, трудно представить себе, чтó он мог сделать, кроме того, что сделал. Но мистер Инглби заметил тогда: «Вопрос не в том, что сделал Копли, а в том, как он это сделал». В пылу яростной баталии, когда страсти сильных мужчин накаляются до предела, легко принимаются неверные решения.

А началось все вот с чего. В четверг вечером, в четверть седьмого, в офисе уже не было никого, кроме уборщиц и мистера Копли, по исключительному случаю оставшегося поработать сверхурочно над экстренной серией рекламы желейного мармелада «Джамбори». Работа шла хорошо, он рассчитывал закончить ее к половине седьмого и благополучно успеть домой к ужину в половине восьмого, когда в диспетчерской настойчиво зазвонил телефон.

— Черт возьми! — сказал мистер Копли, раздраженный назойливым трезвоном. — Неужели не ясно, что рабочий день окончен? Или они считают, что мы должны вкалывать и по ночам?

Он продолжал трудиться над рекламой, надеясь, что звонки прекратятся. В конце концов так и случилось, но он услышал пронзительный голос миссис Крамп, сообщавшей звонившему, что в офисе никого нет. Мистер Копли принял мятно-содовую таблетку. В голове у него гладко складывалась фраза: «Оригинальный вкус свежих фруктов из домашнего сада — абрикосов, поспевших под солнцем в старом, обнесенном стеной саду…»

— Простите, сэр. — Миссис Крамп, неслышно подойдя в своих войлочных тапочках, виновато просунула голову в дверь.

— Ну, что там еще? — спросил мистер Копли.

— Ох, извините, сэр, там звонят из «Морнинг стар», говорят, что это очень срочно, спрашивают мистера Толбоя. Я сказала, что все уже ушли, но они утверждают, что это очень важно, сэр, поэтому я подумала, что лучше позвать вас.

— Что им нужно?

— Что-то насчет завтрашнего утреннего выпуска, сэр, что-то там не так, и они спрашивают, оставить ли все как есть или мы можем прислать им что-нибудь другое, сэр.