Смерть по объявлению. Неприятности в клубе «Беллона»

Дверь за мистером Копли, мистером Инглби и мистером Толбоем закрылась.

— Господи, — сказал мистер Инглби, — столько шума из ничего! Все бы прошло на ура, если бы Барроу не совал свой нос куда не следует. Кстати, пойду подразню его. Будет знать, как отвергать мои разумные предложения. А вот, кстати, вотчина мисс Митьярд. Я должен поведать ей, что сказал Армстронг насчет старика Барроу. Привет!

Он нырнул в комнату мисс Митьярд, из которой вскоре послышались возгласы, отнюдь не приличествующие дамам. Мистер Копли, чувствуя себя так, словно в голове его, как в барабане, крутились гранитные шарики, ударявшие изнутри в черепную коробку, чопорно отправился восвояси. Проходя мимо диспетчерской, он заметил миссис Крамп, всю в слезах стоявшую перед столом миссис Джонсон, но не придал этому особого значения. Его единственным страстным желанием сейчас было отделаться от мистера Толбоя, следовавшего за ним по пятам.

— О, мистер Толбой! — донесся до него весьма пронзительный голос миссис Джонсон, который прозвучал для Копли приказом об освобождении из-под стражи.

Он бросился к себе, как кролик в нору. Нужно принять фенацетин, какими бы ни были последствия. Поспешно проглотив три таблетки, даже не запивая, мистер Копли сел в свое вращающееся кресло и закрыл глаза.

Бац, бац, бац — врезáлись в его череп гранитные шарики. Если бы только удалось полчаса посидеть вот так, спокойно…

Дверь резко распахнулась.

— Послушайте, Копли, — выпалил Толбой голосом, напоминавшим звук отбойного молотка, — когда вы вчера вечером ошивались вокруг моего стола, вам, случаем, не хватило наглости рыться в моих личных вещах, черт возьми?

— Ради бога, — простонал мистер Копли, — не шумите так. У меня голова раскалывается от боли.

— Да мне плевать, болит у вас голова или нет, — огрызнулся мистер Толбой, захлопывая за собой дверь с грохотом залпа одиннадцатидюймовой пушки. — Там у меня вчера лежал конверт с пятьюдесятью фунтами, теперь его нет, а эта старая карга миссис Крамп говорит, что видела, как вы (ругательство) шарили в моих бумагах.

— Здесь ваши пятьдесят фунтов, — ответил мистер Копли со всем достоинством, какое мог сейчас изобразить. — Я сохранил их для вас и должен сказать, Толбой, что считаю весьма безрассудным с вашей стороны оставлять ценное имущество на виду у уборщиц. Это нечестно. Вам следовало бы проявлять больше уважения. И я не шарил в вашем столе, как вы выразились. Я просто искал оттиск рекламы «Нутракса» и, когда закрывал стол крышкой, конверт выпал на пол. — Он наклонился и отпер ящик, уже испытывая неприятное предчувствие.

— Вы хотите сказать, что имели наглость унести мои деньги к себе, черт бы вас побрал?..

— В ваших же интересах, — ответил мистер Копли.

— К черту интересы! Какого дьявола вы не оставили их там, где они лежали, вместо того чтобы совать свой нос в чужие дела?

— Я не понимаю…

— Так поймите, вы, никчемный престарелый настырный идиот. Зачем вам понадобилось лезть…

— Но послушайте, мистер Толбой…

— Какое ваше дело?! Это вас никаким боком не касается…

— Это касается всех, — перебил его мистер Копли с такой злостью, что она на миг почти вытеснила боль из головы, — кто искренне печется о благополучии фирмы. Я намного старше вас, мистер Толбой, и в мои времена руководитель группы постыдился бы уйти с работы, не убедившись, что с его рекламой для утреннего выпуска газеты все в порядке. А прежде всего, как вы могли пропустить такой ляп? Это выше моего понимания. К тому же вы отправили модуль с опозданием. Наверное, вы и не знаете, что в пять минут седьмого его еще не было в типографии «Морнинг стар»? В пять минут седьмого! И вместо того, чтобы оставаться на своем посту на случай, если потребуется какая-то правка…

— Я не нуждаюсь в том, чтобы вы учили меня работать, — вспылил мистер Толбой.

— Простите, но, думаю, нуждаетесь.

— В любом случае это не имеет отношения к делу. А оно состоит в том, что вы сунули нос в мои личные вещи…

— Ничего подобного. Конверт выпал…

— Это подлая ложь.

— Извините, но это правда.

— Кончайте извиняться, как какая-нибудь убогая судомойка.

— Покиньте мой кабинет! — взвизгнул мистер Копли.

— Я не собираюсь покидать ваш чертов кабинет, пока не получу извинений.

— Полагаю, это вы должны принести мне извинения.

— Вам? — Мистер Толбой почти утратил дар речи. — Вам?! Почему вам не хватило порядочности позвонить и объяснить все мне лично?

— Вас не было дома.

— Откуда вам это известно? Вы что, звонили?

— Нет, но я знал, что вас там нет, потому что видел вас на Саутгемптон-роу.

— Ах, так вы видели меня на Саутгемптон-роу и не удосужились подойти и объяснить, в чем дело? Ну, Копли, я начинаю подозревать, что вы намеренно подставили меня, и не удивлюсь, если вы собирались прикарманить мои деньги.

— Как вы смеете строить такие предположения?!

— А весь этот ваш вздор насчет порядочности по отношению к уборщицам — всего лишь ханжество и лицемерие. Разумеется, я подумал, что кто-то из них взял деньги, и сказал миссис Крамп…

— Вы обвинили миссис Крамп?!