Смерть по объявлению

— Не каждый молокосос попадает в семейную книгу, — уверенно ответил Уимзи, — но человек обязан знать всех своих кузенов. Но какая разница? Семья есть семья, хотя обозначена ограниченной группой (или достойными своих корней, если вы предпочитаете эту формулировку) или левой перевязью[11], или находящейся слева перевязью, называемой большинством авторов художественной литературы расположенной на левой стороне шита (справа от зрителя), по причинам, которые я не могу определить. Мой достойный сожаления кузен Брэдон, не имея никакого особого права ни на одно семейное имя в большей степени, чем на другое, взял себе за правило использовать их все по очереди, таким образом демонстрируя счастливое отсутствие фаворитизма. Пожалуйста, можете курить. Вы найдете сигареты весьма сносными, мистер… Э-э…

— Миллиган.

— Ах! Сканда… Хорошо известный майор полиции Миллиган? У вас есть резиденция на реке, я полагаю. Очаровательно, очаровательно. Ее слава достигает меня время от времени посредством моего славного зятя, главного инспектора мистера Паркера из Скотленд-Ярда. Красивое, удаленное место, не так ли?

— Именно так, — заметил Миллиган. — Я имел удовольствие развлекать вашего кузена там однажды ночью.

— Он непрошено явился к вам в гости? Это именно то, что он бы сделал. И вы ударили тем же оружием мою дорогую невестку. Поэтическая справедливость, конечно. Я ценю это, хотя, возможно, герцогиня иначе посмотрит на это дело.

— Нет, его привела моя знакомая леди.

— Он исправляется. Майор Миллиган, это для меня болезненно, но я чувствую, что должен предупредить вас против этого моего кузена. С ним определенно неприятно быть знакомым. Если он навязывал свои ухаживания мисс де Момери, то, возможно, с какой-то корыстной целью. Не то, — добавил Уимзи, — что любому мужчине нужна скрытая цель для таких ухаживаний. Мисс де Момери цель сама по себе…

Его глаза прошлись по Дайане, недостаточно прикрытые и слегка опьяненные, с холодной оценкой, которая компенсировала слова почти оскорбительно.

— Но, — возобновил он свою речь, — я знаю своего кузена Брэдона слишком хорошо. Мало кто знает его лучше. И я должен признать, что он последний человек у кого я стал бы искать безразличной привязанности. Я, к несчастью, обязан в качестве самозащиты присматривать за поступками своего кузена Брэдона и был бы чрезвычайно признателен, если бы вы сообщили мне о деталях его последней выходки.

— Хорошо, я расскажу вам, — начала Дайана. Виски сделал свое дело, и она стала до безрассудства неожиданно говорливой, не обращая внимания на сердитые взгляды Миллигана. Девушка с удовольствием изливала историю своих приключений. Происшествие с купанием в бассейне, казалось, вызвало у лорда Питера острую боль.

— Пошлая рисовка! — воскликнул он, качая головой. — Сколько раз я умолял Брэдона вести себя тихо и благоразумно.

— Я думаю, что он был слишком непостижимым, — сказала Дайана и продолжила пересказывать встречу в лесу.

— Он всегда напевает "Том, Том, трубадура сын", поэтому, конечно, когда вы пришли, насвистывая мелодию этой же песни, я подумала, что это был он.

Лицо Уимзи потемнело.

— Отвратительно, — выговорил он.

— Кроме того, вы так сильно похожи. Тот же голос и то же лицо, насколько можно его рассмотреть, понимаете. Но, конечно, он никогда не снимал своей маски.

— Неудивительно, — произнес Уимзи, — неудивительно. — Он тяжело вздохнул. — Полиция интересуется моим кузеном Брэдоном.

— Как захватывающе!

— За что? — поинтересовался Миллиган.

— За то, что он имитирует меня, помимо всего прочего, — объяснил Уимзи, усевшись поудобнее в своем кресле и находясь, как показалось, в приподнятом настроении. — Я не могу описать вам за то короткое время, которое есть в нашем распоряжении, мучения и унижения, которым я подвергся по милости Брэдона. Взятие его на поруки из полицейских участков, оплата счетов, выписанных на мое имя, вызволение его из притонов, имеющих дурную славу… Я рассказываю вам эти печальные подробности конфиденциально, конечно.

— Мы не проболтаемся, — заверила Дайана.

— Он пользуется нашим неудачным сходством, — продолжал Питер. — Копирует мои привычки, курит мою любимую марку сигарет, водит машину, как у меня, даже насвистывает мою любимую мелодию — ту, что особенно хорошо адаптирована для исполнения на свистульке.

— Он, должно быть, довольно богат, — сказала Дайана, — раз может позволить себе такую машину.

— Это, — сказал Уимзи, — самое грустное из всего вышесказанного. Я подозреваю его, но, возможно… Я лучше ничего не буду говорить об этом.

— О, пожалуйста, скажите, — умоляла Дайана, ее а ярко засверкали от волнения. — Это звучит так ужасно захватывающе.

— Я подозреваю его, — продолжил Уимзи, мрачным и внушающим благоговение голосом, — что он имеет дело с наркобандой контротиков. Будь оно все проклято, конечно же, контрабандой наркотиков.

— Не может этого быть! — воскликнул Миллиган.