Смерть под Рождество

— Ее отыскала в архиве я. И вынула из подшивки. — В глазах Гейл было столько отчаяния, что Хэлфорд сразу поверил. — Это произошло примерно год назад. До этого я не читала ни один из материалов, касающихся… — она немного замешкалась, — смерти Тома. Не хотела даже смотреть. Но тут Рут Баркер однажды упомянула о статье «Знала ли вдова?», будто в ней, мол, написано, что я все знала и я тоже виновата. Меня это очень расстроило, все эти ее противные разговоры. Я спросила Оррина, и он разрешил мне пойти в архив и взять ее. Разумеется, статья совершенно безобидная. Оррин сказал, что написал ее, чтобы остановить слухи. — Гейл показала на газету в руках Хэлфорда. — На самом деле эта статья защищает меня. Прочтите.

Хэлфорд бросил на газету короткий взгляд.

— Значит, вы тогда достали ее из подшивки, но с собой не взяли?

— Нет… Я прочитала ее там, в архиве, и разозлилась на Оррина. Очень уж он хитрый. Не удержался и дал такой сенсационный заголовок. Но тем не менее с собой я газету не взяла, а попыталась засунуть обратно, на то же самое место. Но стопа была такая толстая, а пылища такая… в общем, я положила ее сверху. Прикрепила к верхним газетам. Тогда с детективом Рамсден я не могла определить, что пропало, — там был такой беспорядок. Но заметила, что что-то не так. Теперь знаю точно: исчезла эта газета, которую я положила сверху.

— А как вы объясните вот это? — Хэлфорд положил ей на колени фотографию.

Гейл очень старалась скрыть дрожь в руках.

— А вот это я совсем не понимаю, как сюда попало. Я вообще забыла о существовании этой фотографии. Господи, да это же было много, много лет назад… Когда я училась в колледже. И фотографировались мы просто в шутку.

Хэлфорд ждал. Она нервно перекладывала фотографию из одной руки в другую.

— Мы с Томом были членами клуба противников продажи оружия. На наше движение мало кто обращал внимания. Поэтому потребовалась небольшая реклама, если можно так сказать. Нам нужна была фотография для плаката, и владелец оружейного магазина позволил ее сделать.

Хэлфорд с сомнением посмотрел на нее.

— Зачем же ему понадобилось помогать своим противникам?

У Гейл пересохло в горле. Она еще на начала говорить, но уже знала, что детектив ей не поверит.

— А мы ему правду не сказали. Наврали, что делаем плакат для Национальной ассоциации стрелков.

Все было, как она и предполагала: этот полицейский из Лондона смотрел на нее скептически, и даже очень.

— Никаких проблем, — произнес он наконец. — Только я прошу, скажите мне точно, как называлась ваша группа, назовите имена остальных ее членов, место, где расположен этот оружейный магазин и фамилию владельца.

Гейл уперла руки в подбородок и прошептала:

— Не могу. Не помню. Это было так давно.

Его рот слегка скривила горькая усмешка.

— Я вот что вам скажу, миссис Грейсон: мы пытались выяснить насчет этой группы еще три года назад, когда копались в прошлом вашего мужа. Ни один из тех, кто учился в вашем колледже, никогда не слышал о ней. Существование этой группы подтвердить так и не удалось.

Слова его повисли в воздухе. Он ждал ответа, но тут в комнату ввалилась заспанная Кэти Пру. Хэлфорд быстро встал, улыбнулся ребенку и стоял, видимо, ожидая, что Гейл найдет дочке какое-нибудь занятие в соседней комнате. Мать не двинулась с места. Тогда он внимательно посмотрел ей в глаза и медленно произнес:

— Если вы хотите, чтобы я поверил в то, что вы совершенно не в курсе того, как эти вещи попали в ваш дом, прошу вас сказать: кто посещал ваш дом, начиная с того утра, когда была убита Лиза?

После некоторого колебания Гейл покачала головой. Хэлфорд ушел. Очень разочарованный и злой.

И вот теперь, час спустя, Кэти Пру сидит в гостиной у ее ног и что-то лопочет над книжкой о Винни Пухе, пока Гейл проводит для себя сеанс психотерапии над прялкой.

— А почему мы не пьем чай? — Кэти Пру оторвалась от книги. — Ты же говорила, что мы будем пить чай.

Гейл положила руку на колесо и остановила прялку.

— Я забыла, божья коровка. Извини. Подожди здесь. Я пойду приготовлю.

Она аккуратно переступила через ребенка и отправилась на кухню. У двери кабинета помедлила, а затем вошла. Телефон стоял рядом с клавиатурой компьютера. Избегая смотреть на свои записи, она набрала номер Айвори.

Подошла Аниза после первого гудка.

— Аниза, — с деланной беззаботностью проговорила Гейл, — Оррин дома? Мне надо с ним поговорить.

Голос Анизы звучал напряженно:

— Извини, Гейл, но он недавно ушел. Полиция пригласила его для беседы в редакцию газеты. По поводу тогдашнего взлома, я думаю. Джилл тоже там. Я тоже хотела пойти, но Оррин не разрешил.

Гейл намотала телефонный шнур на запястье.

— Они не сказали, что именно им нужно от Оррина и Джилл?

— Не знаю. Кажется, они нашли то, что было украдено. Оррин мне не сказал. — Она повысила голос. — Мне так надоело ничего не знать.

— Да там и знать-то нечего. — Гейл голосом пыталась передать свою симпатию, но в груди ее заскребли кошки. — Мне уже пришлось пройти все это. Полиция любит задавать вопросы.

На другой стороне линии голос Анизы звучал по-прежнему напряженно: