Смерть под уровнем моря

– Субмарина так себе, – начал Щербина. – Так называемой второй серии, малого класса. Командир – корветтен-капитан Гельмут Кляйн. Лодка с грузом ушла, но недалеко. Миновала Форос, бухту Ласпи, отправилась в открытое море. Тогда и начались серьезные проблемы. Вскрылась течь в корпусе, вышел из строя один из рулей горизонтального управления. Посудина сама по себе неустойчивая из-за узкого корпуса, а с такой неисправностью – гроб на двадцать персон. Капитан Кляйн радировал в штаб о неисправностях и получил приказ возвращаться. Но не в Ялту, а на ближайшую ремонтную базу В-89, находящуюся в трех милях восточнее Балаклавской бухты. Док на этой базе как раз оказался свободен, персонал еще не съехал. В общем, лодка развернулась и отправилась малым ходом на ремонт. До этой базы было всего несколько миль. Зигель уверен, что субмарина еще там. База оборудована сухим доком, позволяющим латать пробоины и производить любой ремонт.

– Почему она еще там?

– Дырку залатали, а вот поломка руля оказалась серьезной. Требовалась замена целого узла, которого на складе не нашли. Неизвестно, доставили ли его, но вчера вечером лодка еще стояла на базе. Корветтен-капитан Кляйн периодически сообщал о ходе работ. Зигеля и Кляйна трясет некий оберштурмбаннфюрер Фюрстенберг, требует не затягивать с отправкой груза в Констанцу.

– Этот парень, должно быть, из ведомства господина Розенберга, – задумчиво пробормотал Вадим. – Их можно понять. Такое досадное стечение обстоятельств. Выходить в море с этими поломками действительно нельзя. Перегрузить ценности не на что. Давно бы сделали, имейся у них запасной транспорт.

– Подождите, – хрипло сказала Юля. – Я не поняла самого главного. Ценный груз из Марининского дворца до сих пор находится в Крыму? – Голос ее от волнения сел и сломался.

– Надеемся, что это так, – сказал Вадим. – Интересная возникает картинка, товарищи. Борис, где находится база В-89? Что это вообще такое?

– Не знаю, товарищ капитан, – удрученно проговорил Щербина. – Береговая линия, гроты. Точно неизвестно. Мой приятель Зигель там никогда не был. На самом интересном месте он решил оказать сопротивление, мне пришлось перерезать ему горло. – Щербина вздохнул с виноватым видом. – А трупы не очень разговорчивы.

– Вот же голова садовая! Знаю я это заведение! – заявил Мищук и хлопнул себя по лбу. – В той местности существует единственная база для ремонта субмарин. Ее наши накануне войны построили. Я дважды ходил туда с грузом деталей и запчастей, примерно год и шесть месяцев назад. Потом сообщил связным о наличии объекта. Уж не знаю, как наши распорядились этими сведениями.

– Подозреваю, что никак, – проворчал Вадим. – Обычная ремонтная база. Давай подробности, Леха.

– Объект расположен чуть восточнее Балаклавской бухты. – Мищук прикрыл глаза, чтобы лучше вспоминалось. – Очень удобно, неисправным судам незачем пилить до Балаклавы, бухту которой в сорок первом нашпиговали минами как мы, так и немцы. Это местечко интересно тем, что по суше к нему никак не подойти. Там нет ни дорог, ни троп, лишь одни непроходимые скалы. Помню, до войны туристы дикарями приезжали, пытались освоить их. Неделю долбились, но так и не вышли к берегу. Плюнули на все, уехали пиво пить в Балаклаву. Подойти к этим скалам можно только с моря. Берег страшно изрезан, махины нависают над водой. Глубина начинается сразу, пологих спусков нет. Я думаю, что это грот естественного происхождения в теле скалы. Так природа сделала, а люди этим воспользовались. Мы не заходили внутрь. Да туда и не всякая посуда войдет. Вход в пещеру перекрывает батопорт. Это такая мощная штука из бетона и стали, что-то вроде ворот. Шторка, так сказать. Рядом площадка и причал, залитый бетоном. Идти до этого несчастья отсюда часа полтора, в принципе немного. Там скала Лотос выпирает в море, сразу за ней начинаются шхеры, кучка каменных островков. Через них и проложена морская тропинка к базе.

– А все остальное заминировано, – пробормотал Вадим. – Ну что ж, товарищ Мищук, считай, сам вызвался. – Капитан усмехнулся и спросил: – Вернем стране народное достояние, товарищи? Если у вас, конечно, нет на сегодня других дел.

Глава 11

Изношенный двигатель тарахтел как старый трактор, добивал нервную систему. Этому катеру самое место на свалке. Весь ржавый, какой-то скособоченный, с сильным дифферентом на нос. Он все еще послушно бороздил прибрежные воды, но отдаляться в море на такой рухляди было противопоказано. Спасательные круги, развешанные по фальшборту, выглядели вполне уместно.

Восемь метров длиной, с обширной передней палубой. Надстройка с рулевой рубкой сдвинута на корму. Эта посудина еще в конце тридцатых была списана с баланса береговой охраны и передана гражданским службам. Оставалось только удивляться, почему она еще на ходу.

Вадим в форме гауптмана стоял на носу, натянул фуражку на уши, держался за шаткий леер и смотрел назад. Порывистый ветер продувал мозги.