Смерть приходит на свадьбу…

– Ну-с, молодой человек, кто это вас так обработал?

Павел услышал голос, но разглядеть спрашивающего не мог, глаза у него затекли, в таком состоянии он не осознавал, что говорить с милиционером.

– Санек, – прошептал он.

– Какой Санек? И за что? Чего не поделили?

Пашка отвечал, в голове у него был туман, мысли путались. Адреса Иры не вспомнил, а вот офис, где работают его обидчики, назвал. Когда же спустя сутки он пришел в себя, узнал, что в тот раз с ним беседовал следователь. Поскольку пострадавший заявил об избиении и указал на виновников, то на следующий день в офис позвонил следователь, представился, спросил, работают ли у них такие-то лица. Ира спокойно попросила его подождать, сказала, что не в курсе, и пошла советоваться к шефу. Тот моментально, с ходу, определил дальнейшую линию поведения всех задействованных персонажей. И когда следователь явился, все участники происшествия дружно заявили, что это именно Павел набросился на них с кулаками. А Ирина сделала встречное заявление о попытке изнасилования и нанесенных ей побоях. Когда к Павлу снова пришли из милиции, он не сразу понял, что именно его обвиняют в попытке изнасилования и нанесении тяжких телесных повреждений девушке: Ира представила медицинское заключение о переломе руки и повреждении позвоночника. Для этого Чумакову достаточно было сделать один телефонный звонок. Ира потешалась, выбирая для себя такие страшные последствия «нападения» Павла. Выйдя из больницы, Павел в тот же день поехал к ней.

– Ира, что происходит? Объясни мне… Какое изнасилование?

– Ничего не собираюсь объяснять, но я могу забрать заявление, если получу компенсацию за причиненный мне моральный ущерб. Купишь мне машину.

– Ущерб? Машину? Не понял, за что? За то, что меня избили? За то, что я провел в больнице столько времени?

– За то, что так обошелся со мной.

– Ты сошла с ума… Как я с тобой обошелся?

– Напрасно обнадежил, посмеялся надо мной.

– Я докажу что это меня избили, что я тебя пальцем не трогал, это элементарно, как арифметика.

– Нет, не докажешь. Федор Николаевич подтвердит: он в тот день случайно заехал, чтобы отдать мне бумаги для срочной работы, и как раз в момент, когда ты меня избивал. Только благодаря ему, его охранникам, я осталась жива. Они меня спасли. Да ты их тоже избивал, бутылкой орудовал. Все знают, что я вообще не пью, а ты был пьян и приехал с бутылкой. Соседи тоже видели, как ты бил меня и слышали, как оскорблял и как обещал убить. И сослуживцы подтвердят, что ты давно домогался меня, что постоянно поджидал около офиса.

– Ну ты и штучка! Какие тяжкие повреждения, если ты вот стоишь передо мной целая и невредимая, а я три недели провалялся в больнице, рука до сих пор в гипсе.

– А нечего было заявлять в милицию.

– Заявлять? Меня в таком состоянии доставили в больницу, что врачи ее сами вызвали.

– Сказал бы, что не знаешь, кто тебя избил. Ну, так даже лучше вышло, еще и заплатишь мне.

Ира не сошла с ума, она очень хорошо понимала, что делает, и у нее была мощная поддержка. Чумаков сам наставлял ее. Как только Паша услышал имя Чумакова, он понял, кто срежиссировал весь этот спектакль. А на следующий день его вызвали к следователю, вновь допросили и взяли подписку о невыезде. Заявление о том, что это его избили, и медицинское заключение о нанесенных ему побоях таинственным образом испарились из дела, да и само дело по его заявлению не было возбуждено. Начался долгий процесс. Павел отрицал факт избиения девушки, требовал провести повторную, независимую медицинскую экспертизу состояния Иры. Но время шло, а она отказывалась проходить обследование. Знакомый медик объяснил Павлу: что если у нее раньше был перелом руки, то будет очень трудно доказать, что она получила его не сейчас.

– Как же она с повреждением позвоночника ходит?

Тот пожал плечами:

– В суд же представили рентгеновские снимки… Вот такой у нее организм феноменальный. Против снимков не попрешь.

Павел решил поговорить с Чумаковым, пришел к тому в офис. Бывшие сослуживцы уже знали, что Павел напал на Ирину, девушке сочувствовали. Охранник снизу сразу позвонил ей, предупредил, кто идет. Ира с усмешкой поджидала его. В приемной Павла встретила не бывшая любовница, а невозмутимая секретарша. Девушка вела себя так, словно впервые его видела. Она официальным, сухим голосом поздоровалась и сообщила шефу по внутренней связи:

– Федор Николаевич, к вам посетитель.

– Кто?

– Павел, бывший сотрудник вашей фирмы.

– Пусть подождет…

Павел присел у журнального столика, взял из стопки журналов и газет верхнюю, развернул, попытался читать, но строки прыгали перед глазами. Ничего не видя от волнения, он продолжал сидеть, уставившись в газету, пока спустя тридцать минут не звякнул телефон.

– Пройдите, Федор Николаевич примет вас, – сухо бросила ему Ира и продолжила печатать. Паша нервно вскочил и так с газеткой и вошел в кабинет.

Он старался держаться увереннее, солиднее, без приглашения подсел к столу и попытался сходу прояснить ситуацию:

– Федор Николаевич, что происходит?

– У меня все в порядке, ничего особенного не происходит, а у тебя?