Смерть пришельцам. Южный фронт

– Товарищ Ольгин! – закричал Степан, глядя на обтянутую черной кожей спину. Лучко подпрыгнул от неожиданности. Атаман, который собрался было зайти в приемную и закрыть за собой дверь, снова высунулся на крыльцо, взгляд его метал молнии. – Товарищ Ольгин! Я из Каменки!

Комиссар обернулся, на лице у него читалось недоумение и тревога. С первого взгляда было видно, что он желает поскорее убраться из станицы и Степан для него – лишь досадное препятствие.

Что делать дальше? Лучко уже тут как тут, атаман сбежал по ступеням, распахнулось окно, и в проеме показался денщик Егорка с пистолетом. Назвать код сейчас? Тогда его только глухой не услышит и он сам сведет на нет все свои предыдущие усилия сохранить тайну.

– Я хочу уехать с вами в «Светлый путь»! – горячо проговорил Степан. – Заберите меня в…

Лучко отвесил ему оплеуху. Удар был тяжелым, но Степан боли не почувствовал, только голова дернулась, словно шея стала гибкой, как пружина.

– Не будет скоро «Светлого пути»! – проговорил с горечью товарищ Ольгин. – Оставайся лучше здесь, тут у тебя еще будет какое-то время, чтобы пожить…

Сказав это, комиссар одернул полы плаща, повернулся на каблуках и пошагал к воротам. Степан проводил его обескураженным взглядом.

– Дурак! – Лучко сплюнул.

– Сколько волка ни корми… да?

Степан обернулся: атаман стоял рядом, скрестив на груди руки, и холодно улыбался. Взгляд его был тяжел, но Степка не отвел глаз.

– Я – гражданин Советского Союза!

Перед глазами возник калейдоскоп образов. Отец в парадной форме, последняя демонстрация на День Победы, пионерский галстук, переброшенный через плечо надетого на спинку стула школьного пиджака, вращающаяся стрелка наручного компаса, молодая мама красит ресницы, наклонившись к настенному зеркалу, дребезг велосипедного звонка, вспышка на Луне, увиденная через закопченное стеклышко, взрыв на горизонте, заливший станицу ослепительным светом. Если бы он знал, что Советский Союз существует, то давно покинул бы эти степи, и тогда, быть может, ему удалось бы вернуть часть жизни, которую считал безвозвратно потерянной. Хотя бы ее крупицы, хотя бы некоторые ощущения…

Удар по левой скуле прервал размышления. Рана на лице взорвалась болью, Степан покачнулся. Сквозь застлавшие взор сумерки он увидел, как атаман встряхивает отбитой кистью.

– Ты не гражданин, размечтался! – прошипел Ермаков. – Ты – дурной, упертый мальчишка, который только и может, что причинять неприятности – и себе, и остальным. И «Светлый путь» – не СССР.

– Да и вам далеко до царской России…

Атаман замахнулся, но остановился на середине движения, опустил руку, поправил задравшийся рукав казакина.

– Почему вы обманывали нас, говоря, что Союза больше нет? – спросил Степка, ощущая, как отекает скула. – Вы – лидеры общин… Если Союз не контролирует нашу степь, это не значит, что можно поступать как предатели.

– Знаешь что? – Атаман поджал губы. – Пожалуй, ты был прав – твои секреты не имеют никакого значения. По крайней мере – для нас. Ты мне больше не нужен. К тому же, – он, прищурившись, окинул Степана с головы до ног, – зараза, которую ты носишь в себе, уже начала разъедать тебе мозги. Лучко!

– Я! – Низкорослый казак поправил папаху и бросил встревоженный взгляд на Степку.

– В овраг его сведи, – пробурчал Ермаков, отворачиваясь к конторе.

Степан почувствовал, что земля уходит у него из-под ног. Не думал он, что атаман придет к такому решению. Собственно, он и так был смертником, но надеялся, что удастся побегать еще пару-тройку дней, и, чем черт не шутит, быть может, передаст проклятый код кому-нибудь… ну, хоть кому-нибудь, кто бы распорядился информацией должным образом.

– Что-что, батька? – Лучко удивленно заморгал, он тоже не ожидал такого оборота.

Ермаков побагровел, его черная борода встопорщилась, словно наэлектризованная.

– Оглох, что ли? – прорычал атаман. – Или ты успел побрататься с землячком из Каменки?

– Никак нет, – выдавил, помотав головой, Лучко.

– Выполнишь, или лучше дядю Митю отправить? – спросил, чуть смягчившись, атаман.

– Выполню, – ответил Лучко, бросая беспокойные взгляды то на Степку, то на Ермакова.

– Может, помощника дать?

– Сам справлюсь, батька. – Лучко достал из кобуры «ПМ», снял с предохранителя, взвел курок. – Чего уставился? – злобно прикрикнул он на Степку. – Поворачивай на сто восемьдесят и шагай! – Дуло пистолета смотрело Степке в живот.

– Поосторожнее там, – напутствовал своего человека атаман, – терять мальцу нечего, может фортель выкинуть.

– У меня не выкинет, батька, – ответил Лучко.

– И поскорее там, а то стемнеет скоро, – добавил Ермаков. – Каждый казак на счету.

– Так точно. – Лучко поднял пистолет повыше и бросил Степке: – Шевелись, давай!

Рядом появились другие казаки. Костоправ Козлов, вислощекий дядя Митя и прочие бойцы, участвовавшие в разгроме банды Седого Цыгана, все были при оружии, все – с хмурыми минами.