Смерть ради смерти

—  Дыхательные трубки возьмем, чтобы не захлебнуться. Я вообще не сторонница того, чтобы отбирать что-то силой. Если ваш дражайший прокурор не хочет нам ничего говорить, не будем его заставлять. Золотой принцип, сформулированный Булгаковым, помните? Никогда ничего не просите у тех, кто сильнее вас. Сами предложат, еще и умолять будут, чтоб взяли.

—  Золотые твои слова, Каменская, — улыбнулся следователь. — Мыслишь в точности так же, как я. И чего мы с тобой столько времени ссорились, если мы на самом деле так похожи? Не знаешь?

—  Может, потому и ссорились, что похожи, — засмеялась она в ответ. — Просто я на вас обижалась, потому что вы мне хамили.

—  Ну извини. Но имей в виду, я и дальше буду хамить, у меня характер такой, его уже не переделать. Но терпеть это не обязательно, можешь в ответ огрызаться. Я-то не обидчивый, не бойся.

—  Я не умею огрызаться, — вздохнула Настя. — Лучше вы постарайтесь со мной быть повежливей.

—  Тогда завтра доллар в три раза подешевеет. Каменская, не требуй от меня невозможного. В Институте активность притормози, сведи ее до уровня скучных обыденных мероприятий, проводимых от случая к случаю. Пусть не забывают, что мы есть, но поводов для ответных действий пока не давай. Мы должны стать для них чем-то вроде назойливой мухи: вроде и вреда от нее никакого, она же не кусается, но и забыть о себе не дает, потому как жужжит в самое ухо и периодически норовит сесть на нос, не из вредности, а исключительно по глупости. Поняла?

—  Угу, — промычала Настя.

—  И еще вопрос. Деликатный, поэтому можешь не отвечать. Ты знаешь, что дело Красниковых и дело Галактионова объединили и передали мне?

—  Знаю.

—  А что Лепешкин от этого решения чуть ли не в обмороке, ты тоже знаешь?

—  Догадываюсь.

—  И кто все это устроил? Гордеев?

Настя молчала. Она вовсе не собиралась рассказывать Ольшанскому про папочку из сейфа Колобка.

—  Понял, — так же невозмутимо сказал Константин Михайлович. — Ты не баба, а кремень.

—  Опять за свое?

—  Все, все, не буду.

Поговорив со следователем, Настя занялась другими текущими делами, которых накопилось немало. Ближе к концу дня она связалась с Коротковым и Доценко, и они на скорую руку написали сценарий «жизни в тине». Картина получилась неяркая, без впечатляющих эффектов, зато спокойная.

6

Человек Мерханова аж взвился от негодования, услышав, что работу над прибором придется приостановить, да еще на неопределенное время.

—  Мы не можем столько ждать! — возмущался он.

—  Вам придется ждать, иначе вы вообще можете ничего не получить. Как вы не понимаете, милиция проявляет интерес к нашим разработкам.

—  Вы должны что-нибудь предпринять, — настаивал человек Мерханова.

—  Я? — удивился его собеседник. — Я вам ничего не должен, кроме прибора. И я не могу ничего предпринимать, я научный работник, а не руководитель Министерства внутренних дел.

—  А если мы уберем тех, кто вам мешает, вы возобновите работу?

—  Разумеется. Только смотрите, чтобы не получилось еще хуже.

—  Что вы имеете в виду? Почему должно получиться хуже?

—  Потому что когда убирают милиционера, занимающегося конкретным делом, всем становится понятно, что именно из-за этого дела его и убрали. И тогда все начинают буквально землю рыть. Вот что я имею в виду.

—  Не усложняйте. Мы займемся этим, чтобы вы могли спокойно работать над прибором.

—  В таком случае у меня есть условие.

—  Какое условие?

—  У меня должно быть абсолютно неоспоримое алиби. Если вы собираетесь что-то предпринимать, то только в то время, когда я буду на людях, которые смогут подтвердить, где и с кем я был в этот момент.

—  Хорошо.

—  Сейчас я посмотрю свое расписание. Так, первого марта в среду у нас в Институте заседание Ученого совета, начало в пятнадцать часов. Две защиты кандидатских и несколько текущих вопросов, это займет примерно три с половиной часа. Дальше. Третьего марта, это будет пятница, мы чествуем академика Минаева, ему исполняется шестьдесят лет. Сначала торжественное заседание, потом банкет для всех научных сотрудников Института. Начало в шестнадцать часов и, видимо, до глубокой ночи.

—  А пораньше в вашем расписании ничего нет?

—  Пораньше только завтра, но в очень ограниченное время, с девяти до десяти вечера.

—  Ладно, будем пробовать.

7

Вадим Бойцов справился с заданием на удивление быстро. Впрочем, этому было свое объяснение: собирать сведения в полном объеме пришлось только о майоре Короткове. Сведения же об Анастасии Каменской, как говорится, сами приплыли в руки.

—  Она собирается замуж, — с тонкой улыбкой сообщил он своему начальнику Супруну. — И знаете, кто жених?

—  Кто же?

—  Профессор Чистяков из НИИ-34.

—  Да ну? — удивился Супрун. — Тот самый?

—  Именно. К нему давно присматривались, еще с тех пор, как он был подающим надежды молодым аспирантом, тогда же и досье на него начали собирать. Наша Каменская в этом досье фигурирует постоянно. Оказывается, они знакомы с 1976 года. В школе вместе учились. По оперативным материалам она все время проходит как его любовница.