Смерть Рыцаря

— У меня есть мать, но я не хочу к ней возвращаться. А где отец, я без понятия. И вообще, — Мария слегка покраснела, — я думала остаться здесь. С вами. С Софией, с Кларой. Если вы конечно позволите. Я вам заплачу! Вы сами сказали, что у меня будут деньги!

Жанпольд рассмеялся.

— Я не возьму с тебя и монеты! Я в долгу перед тобой навсегда. Поэтому, как только король от тебя всё услышит, мы с теплотой и с большой гордостью примем такого прекрасного человека, как ты.

Мария покраснела настолько, что все это увидели. Жанпольд понял, что нужно спасать девочку и поэтому приказал всем уходить, в конце добавив:

— Выезжаем завтра.

Глава тридцать четвертая

Мария никогда не думала, что вернётся домой. И дело не в том, что она не верила в Галахада и приготовилась к смерти. Нет. Она знала, что даже если выживет, то ничего её дома не ждет. Никто не ждет. Она хотела бы отправиться с Галахадом куда-нибудь. В какое-нибудь путешествие. Не такое опасное, а наполненное авантюрами и смехом. Они бы ночевали в тавернах, днем помогали прохожим на пути. Как тому пирату Измаилу и девушке Руфь, что они встретили на пляже. Кто же мог знать, что то небольшое приключение, та история о пирате, который изменился ради девушки, будет единственным воспоминание Марии, когда Галахад не ставил на кон свою жизнь, когда он мог расслабиться и почувствовать себя человеком, а не великим рыцарем, который должен всем и каждому на своём пути.

Теперь же Галахад мёртв. А король требует её присутствия. Тот самый король, что отправил солдат убить Галахада. Тот самый король, что прогнал его из города. Мария никогда не думала о короле, как о ком-то великом. Как о божестве. Но это может быть от того, что в ней была частица души королевы Волариса. Поэтому она знала, что все короли и королевы — такие же люди, ничем не отличающиеся от неё.

Но приказ есть приказ. Мария не может перечить королю. А ещё больше она не хочет перечить Жанпольду. Она хочет вернуться сюда, жить в этом особняке. Делиться сплетнями с Кларой, смотреть как встает на ноги София. Она хочет быть здесь со своими друзьями, надеясь, что они хотят того же.

В дорогу они собирались недолго. С самого утра, как Мария вышла во двор, карета уже стояла и ждала их. Вместе с ней, в путь в качестве охраны готовились восемь всадников, что будут сопровождать по четыре человека спереди и столько же позади.

Внутри кареты мест хватило бы на четверых человек. В лавочки, по обе стороны, были вшиты подушки. Мария села слева, у окна, ожидая Жанпольда. Её разум дрейфовал от Галахада до Волариса, до души что сидит в ней и когда же она почувствует разницу с душой королевы, что была у неё ранее. На минуту Мария подумала о матери, что может быть всё-таки та ждет возвращения дочери. Затем снова подумала о Боромире. О том, как он хотел убить Галахада. Может ей стоит отомстить королю? Она будет очень близка к нему, к его горлу. Стоит только вцепиться ногтями. Окунуть пальцы в эту мягкую кожу.

— Мария, привет!

Мария дрогнула.

София села в повозку. Напротив, у окна.

— Что ты здесь делаешь? — спросила девочка.

— Еду с вами. Мы с отцом решили проводил больше времени друг с другом. Навертываем упущенное. Тем более мои знания тоже могут пригодиться королю.

— Я рада, — Мария улыбнулась.

Появился Жанпольд.

— Я смотрю места у окна уже заняли. Так уж и быть. Мэр уступает, — он засмеялся, а затем сел со стороны Марии, чтобы почаще видеть лицо дочери. Мария почувствовала, как просела карета под его весом. — Значит, отправляемся, — он стукнул по потолку, и они тронулись.

#

Путешествие в карете вместе с мэром имело свою особенность. Оно сильно отличалось от путешествия с рыцарем, остерегающимся людей короля. В этот раз они ехали по главное тропе, где постоянно можно было встретить людей. Торговцев или просто путешественников. Они, зная, как выглядит карета мэра, всегда были приветливы и предлагали бесплатный товар на пробу. А когда мэр, отведав свежее мясо и получив под руку бутылку рома, спрашивал имя торговца, тот светился и с радостью его называл. Они пожимали друг другу руки и расходились. София смотрела как отец ставит бутылки рядом с провизией, что взяли в путь, и всё думала, когда же он начнет их открывать. Но при ней он ещё ни разу не выпивал и не был пьян.

— Ты не будешь? Я вижу, что это хороший ром.

— Ай, мне это не нужно. Может подарю кому-нибудь.

— Королю? — спросила Мария.

Жанпольд усмехнулся.

— Нет, точно не королю. Этот ром хороший для нас. Для короля такой подарок — это оскорбление. Он им спину больную натрёт разве что.

По вечерам они не ночевали в траве или в повозке, нет. Маршрут был выстроен так, что к они всегда прибывали в какую-нибудь небольшую деревушку или поселение. Там их ждали с распростертыми руками, давали кровать и уют.