Смерть - штука тонкая. Афера Хавьера. Экстренный выпуск

Слуга, стоявший в дверях, оказался очень худым стариком-индусом, с пористыми щеками, глубоко посаженными черными глазами и коротким бобриком седых волос. В его осанке чувствовалось сдержанное достоинство.

— Слушаю, джентльмены? Вы гости к ланчу?

— Нет, — да Силва достал портмоне и отвернул один угол, демонстрируя удостоверение. Слуга его изучил и вежливо поклонился. Да Силва улыбнулся.

— Я бы хотел поговорить с синьором Хавьером…

— Конечно. Синьор Франсиско принимает гостей, коктейль подали в саду. Я сообщу ему. — Он шагнул в сторону, давая пройти. — Пожалуйста, подождите здесь.

Вестибюль, в котором они оказались, был очень просторен, каменный пол давал приятную прохладу. У стен, как часовые, застыли Антикварные, стулья темного жакарандового дерева с резными подлокотниками, кожаными спинками и сиденьями. Стены украшали огромные картины на местные сюжеты, все удивительно веселые и светлые, в простых рамах. Через распахнутое окно долетали голоса из сада. Арка в ближайшей стене вела в парадную гостиную. Вильсон шагнул туда, удивленно разглядывая длинный ряд накрытых столов.

— Зе, иди сюда. Взгляни на скатерть. Красное с белым кружевом. Что это? Никогда не видел ничего подобного.

— Это потому, — ухмыльнулся, подходя, да Силва, — что ты мало знаешь богатых бразильцев. Это не кружево. Это лепестки роз, искусно подобранных и образующих рисунок.

— Лепестки роз? — удивился Вильсон. — Как можно есть, их не смешивая?

— Их и не смешивают. После первого блюда слуги все сметают и стелят обычную скатерть. Правда-правда, — кивнул да Силва. — Идея в том, что первое впечатление от красоты и роскоши стола должно позволить гостям позабыть о проблемах и наслаждаться едой.

— В Америке мы для этой цели используем коктейли, усмехнулся Вильсон. Взгляд его вернулся к столу. — Должно быть, слугам пришлось потратить на такое чудо уйму времени…

— Да, но тут нет проблем, — да Силва огляделся. — У меня есть друг, у которого столько же места. И только он да жена, детей у них нет. Зато двадцать пять слуг.

— Двадцать пять? Ты шутишь?

— Нет, — заверил его да Силва. — Когда у тебя будет определенное число слуг, тогда понадобятся слуги для слуг. Кто-то должен готовить им пищу, стирать и гладить их одежду. Процесс выходит из-под контроля.

— Но — двадцать пять!

— Двадцать пять было в прошлом году, когда я последний раз его видел. С учетом инфляции, возможно, он был вынужден сократить их до двадцати четырех. — Капитан улыбнулся. — Видишь ли, слуги — тоже символ статуса. Если у твоего знакомого двадцать пять, а у тебя не меньше денег, чем у него… Понимаешь?

— Нет, — честно сознался Вильсон. — Но принимаю твое объяснение. Где же они живут?

— Некоторые — в доме, некоторые — нет. Многие наверняка живут в трущобах…

Он умолк, обернувшись на звук приближающихся шагов.

Высокий, очень плотный человек не слишком изменился за двенадцать лет, прошедшие со времени их встречи, хотя за спокойной с виду внешностью чувствовалась еще большая контролируемая агрессивность. В одной руке он держал карточку да Силва.

Смуглый детектив шагнул навстречу.

— Синьор Хавьер…

— Сюда, — коротко бросил Хавьер, свернул в сторону по коридору и резко распахнул дверь. Они прошли в библиотеку; он закрыл дверь, прошел к глубокому креслу за широким столом и упал в него. Лицо обрело сардоническое выражение, когда он щелчком швырнул карточку на полированную поверхность стола. Потом хозяин поднял глаза.

— Итак, теперь капитан да Силва? С тех пор, как мы виделись в последний раз, вы выбились в люди!

Да Силва согласно кивнул. Лицо хозяина мало чем отличалось от того, которое он помнил; больше седины в волосах да резче голос, в остальном и время, и судьба, казалось, были милостивы к Франсиско Хавьеру-старшему. Да Силва позволил себе осмотреть богато убранную комнату с шеренгами книг в ярких переплетах. Потом придвинул стул и сел, Вильсон последовал его примеру. Да Силва улыбнулся хозяину кабинета.

— В этом мире, синьор Хавьер, человек должен идти либо вверх, либо вниз. Трудно жить неподвижно.

Он игнорировал внезапный блеск одобрения, который промелькнул в глазах Хавьера.

— Это мистер Вильсон, мой американский друг.

Хавьер ответил легким кивком и вновь внимательно взглянул на да Силва.

— Сейчас я очень занят, капитан. У меня гости. Если не возражаете…

— Это о Чико, — спокойно сказал да Силва.

— Чико?

Густые брови удивленно взлетели вверх, но удивление казалось деланным.

— У Чико неприятности?

— Да.

Да Силва откинулся на спинку стул, внимательно наблюдая.

— Чико последнее время был замешан во что-нибудь необычное?

Хавьер отмахнулся.

— Чико и я живем своей жизнью. Он взрослый парень. Что у него за неприятности?

— Самые худшие, что могут быть, — ровно сказал да Силва. — Он мертв.

— Что? — уставился на него Хавьер.

— Он мертв, — спокойно повторил да Силва. — Мне очень жаль, синьор Хавьер. Его нашли в трущобах Кататумбы меньше двух часов назад. Задушенным.

— Чико? В трущобах Кататумбы? Невозможно! Что ему там делать? Это должен быть кто-то другой!