Смерть Сталина

Как на «Коммунарку» приехали, так товарищи Берия и Кобулов из машины вышли и пошли покурить – после такой насыщенной воспитательной работы завсегда покурить хочется. Их места сразу заняла охрана министра. Сам министр с подчиненным пока обсуждали ситуацию в стране.

–У нас, Лаврентий, ест сведения насчет этого посла в Китае, с тройной фамилией…

–С тройной?

–Да, кажется, Бовкун-Луганец-Орельский.

–Ишь ты, точно шпион. Только они под такими замудреными кличками прячутся.

–И мы так думаем. Мы его в Китае арестовали и в Сухановскую тюрьму пока определили.

–Ну что ты, Богдан?! Зачем?! Посла и так грубо арестовывать?!

–Работал на китайскую разведку.

–Ну и что? Все равно с послами так нельзя. Он ведь наверняка там резидентом был. Арестовал его – остальных спугнешь. Как теперь узнаешь, кто еще в его разведгруппу входил?

–Так он уже на них показания дал.

–Замечательно. Тогда тем более отпустите.

–Отпустить?

–Да. С женой арестовали?

–Так точно, товарищ маршал, с женой.

–Отпустить с женой. Его молотком зашибешь у нее на глазах, его задушишь. Потом торжественные похороны устроим…²

–Но зачем, он же шпион?!

–Ну ты и болван! Вправду говорят, все армяне тупые! Он посол, а это значит, как мы его, не проверив должным образом, на такую ответственную должность назначили?! Значит, у нас бардак?! Значит, это тебе надо молотком по башке звездануть?!

–Вай, какой вы умный, товарищ маршал! – одумался Богдан Захарович. – Вам бы председателем правительства быть, никак не меньше!

–Кстати, где у нас сегодня этот толстозадый дурак?

–В Ленинграде, товарищ маршал. В музей пошел.

–Вот долбо… Страна в руинах после войны, никак в себя прийти не может, а глава правительства по музеям разъезжает, заняться ему нечем! Э, Кобулов, ты мне дай срок, я их всех раком поставлю! Ну что они там так долго ее трахают?! Мне на работу пора! Молодые так быстро кончать должны!

–Прикажете кончать?!

–Прикажу.

Побежал Богдан Захарович к машине. Глядь – оттуда уж все помятые вылезают, а с ними гражданка чуть живая. Вооружились хлопцы наганами и давай ее по полигону гонять. Видя это, Лаврентий Павлович понял – без толку все. Не перевоспитаешь шпионов иностранных. Побегали так еще минут 20 и кончили гражданку из стволов. Зря только перевоспитывать ее пытался маршал Советского Союза, из-за нее на целый час на работу опоздал. Да, на работу он ехал к девяти. Приезжал не всегда к девяти. Ну да, министр – человек занятой. Что нам на это смотреть?

А в это самое время в Ленинграде Георгий Максимилианович Маленков с выражением явного неудовольствия на лице ходил по коридорам и галереям музея истории блокады Ленинграда. Черным пятном в истории страны и в сердце каждого, имевшего к блокаде хоть какое-то отношение, останется печальная година. Потому, наверное, и нет лица на председателе Совета министров. Или нет? Или дело в другом? А спросим об этом у него самого.

–Ну и что же это такое, товарищи дорогие?

–А что? – спрашивают.

–Как это называется?

–Так ведь… музей, товарищ Маленков.

–Да нет, это не музей. Музей – это учреждение культуры и искусства, а перед нами – камера пыток какая-то! Кому может понравиться смотреть на такое вот? В музей в выходной даже с детьми ходят, а от этого говна взрослому блевать захочется! Что это вообще такое? Кому это в голову пришло демонстрировать?..

–Как же, – робеет заведующий, – ведь это наша история! Больше всех жертв в войну понесли, так что ж теперь, молчать об этом? Как же можно, товарищ председатель Совета министров?

–Да так! Вы хотите показать здесь, что, дескать, город был в блокаде и сражался с гитлеровцами как мог. А товарищ Сталин, по-вашему, где был в это время? В Москве. Я был с ним рядом и знаю, что там иногда было погорячее, чем в вашем хваленом Ленинграде. И бомбы летели, и прятаться приходилось. А товарищ Сталин не бросил вас, не убежал в тыл, а организовал дорогу жизни, поставки продовольствия. Знаю, что мало! Ну и что?! Ему за весь фронт тогда думать приходилось, за всю страну. Из-за вас теперь болеет, что здоровье на войне подорвал, а вы ему, вместо благодарности – претензию под нос! Так мол и так, товарищ Сталин, бросил ты нас, мы тут сами с усами. Понавешали тут Кузнецовых всяких… – Маленков окинул недовольным взглядом портрет покойного товарища, что по размерам превосходил портрет вождя на входе. – Кузнецов за вас думал?! Враг и вредитель! А товарищ Сталин не думал?..

Совсем ничего заведующий не поймет, а товарищ Маленков знай себе бушует:

–Что это вообще тут такое? Оружие понаставили! А ну, как выстрелит?! Людей побьете!

–Никак нет, Георгий Максимилианович. Не может оно, оно ж трофейное, давно из строя вышло.

–Э, не знаете вы немца. Он на совесть все делает, не то, что наши зассанцы, его оружие и век стоять может без дела, а потом кааак трахнет! Нет, убирайте. Убирайте все, я сказал.

–А что же нам посетителям сказать?

–Не знаешь?! – покраснел Маленков. – Не знаешь, сука, что сказать? Ну тогда я сам скажу. А ну ведите всех посетителей экспозиции мне сюда. Давай сюда голубчиков!