Смерть старого мира

Агнесса ещё раз немного нервно огляделась и принялась разглаживать невидимые складочки на подоле юбки. За входной дверью послышались шумный топот и смех, заставившие её внутренне напрячься и подобраться, но вместо отряда полисменов, ищущих всяких подозрительных личностей, в проёме показалась ватага пёстро разодетых девиц. В первый миг Агнесса даже решила, что это — цыгане, но когда вся компания с хохотом, шутками и хрипловатой руганью ввалилась внутрь, поняла, что для цыганок на них маловато одежды. И многовато макияжа. Неаккуратного, расплывшегося и размазанного макияжа.

Девушка ошарашенно моргала, стараясь более никак не шевелиться и, по возможности, не дышать, а пришедшие тем временем привычно и вольготно располагались вдоль стойки. Говорили они все разом, трактирщик им отвечал и из обрывков разговора Агнесса поняла, что обсуждалась прошедшая ночь. Точнее сказать — сколько кто сумел «наварить».

Она поймала на себе несколько оценивающих взглядов и услышала вполголоса заданный вопрос — что-то вроде «новенькая?», за которым последовало фырканье разом с нескольких сторон. Она не поняла, с чего вдруг кому-то пришло в голову, что ей было бы не зазорно работать тут, но промолчала.

Из кухни появился Честер, тащащий в охапке замызганный котелок и пару тарелок.

— О, девочки! Доброго утречка, красавицы, — протолкался он мимо накрашенной компании, удостоившись нескольких алчных взглядов и попыток ущипнуть, от которых он каким-то чудом увернулся, а также пары комментариев, смысл которых до Агнессы доходил не полностью.

Например, каким подспорьем этим барышням мог бы стать ночью Честер?

Тот, видимо, не решившись возражать, приземлился рядом с ней, плюхнув на стол котелок и тарелки, и принялся с воодушевлением рыться в кармашках рюкзака.

— Так, думаю, ты руками есть не будешь. Не будешь же, верно? Да, и я так решил. Так что у нас тут есть походные приборы… вуаля! — наконец извлёк он две ложки и с ослепительной улыбкой протянул одну Агнессе.

Та же, слегка заторможенно приняв её, неуверенно принюхивалась к содержимому котелка.

— Честер, а что это? — осторожно поинтересовалась, разглядывая серую клейкую массу с вкраплениями чего-то бурого и красноватого.

— Понятия не имею! — протянул парень и принялся накладывать себе в тарелку это месиво.

— Ты уверен, что это можно есть? — шёпотом спросила Агнесса, перехватив его руку — обоняние подсказывало ей, что серая масса успела прокиснуть и протухнуть.

— Ну, Артур сказал, что это — вчерашнее, а я, извини, не такой барин, чтобы требовать на завтрак свежеподжаренные тосты с маслом! — беззаботно фыркнул он, освободившись от её хватки и тут же сунув ложку в рот, задумчиво пережёвывая.

Агнесса демонстративно отодвинула от себя тарелку, даже не думая пачкать ложку предложенной «едой». Судя по лицу Честера — он тоже был не очень рад своей поспешности, но в данный момент старался пересилить свой организм.

— Честер, я думаю, что вчера оно уже было позавчерашним. В лучшем случае — эта… картошка? — да, картошка, была приготовлена дня четыре назад. Потом переварена заново и туда, чтобы отбить запах, покрошили томатов и ещё какой-то бурды. Подогрели, и подали снова, как свежее блюдо. Вчера. А потом оно ещё ночь постояло… и вот — ты его ешь. Я настоятельно рекомендую тебе этого не делать, — склонившись к нему и морщась от запаха «жаркого», Агнесса пыталась втолковать вору простую истину. — Вот ты это съешь, а потом тебе будет так плохо, что десять раз пожалеешь, что не потерпел, или не ограничился сухариком каким-нибудь!

— Ой, ну хватит уже! Весь аппетит испортила, сидит и нудит, нудит! — с видимым облегчением отстранился Честер, успевший втолкнуть в себя ещё пару ложек и, судя по всему, не слишком радовавшийся этому. — Ну и ладно! Не хочешь домашненького — берём что есть в запасе, и возвращаемся к Билли.

Девушка улыбнулась со смесью облегчения и благодарности — ей совсем не хотелось задерживаться тут сверх необходимого, и кивнула.

— Пожалуйста, если тебя не затруднит — можно ещё чаю взять?

Честер моргнул, посмотрев в сторону стойки, и лицо его приобрело задумчивое выражение — словно он решал некую сложную задачу в уме:

— Можно попытаться, сестрёнка.

Поморщившись, он встал и, по широкой дуге обогнув крашеных девиц, что оккупировали пару столиков неподалёку от стойки, подобрался ближе к Артуру. Обменявшись с ним парой фраз вполголоса, вновь получил доступ на кухню и через некоторое время вышел оттуда уже с корзиной, в которой Агнесса углядела палку сырокопченой колбасы и подсушенную буханку хлеба. Когда парень приблизился к их столику и поставил корзину на него, стало ясно, что он также прихватил и какие-то крупы в мешочках, несколько кусков солонины в промасленной бумаге и пучок пряных трав. Чая не было. Девушка не стала настаивать и хотела уже было уходить, но Честер вновь упорхнул к стойке.

— Хозяин, а вот я точно знаю, что у тебя есть индийский чай, — протянул с кошачьими интонациями парень.

— Не про твою честь, — фыркнул пренебрежительно Артур в ответ и даже отвернулся.