Смерть в белом галстуке

— Они в комнате для задержанных, и им в официальном порядке предъявлено обвинение. Одному в шантаже, другому в организации игорного дома. Об игорном доме я расскажу как-нибудь в другой раз. Ребята они оба довольно скверные, но не будь Димитрий столь скверен, у нас не было бы шансов, доведя его до истерики, вытащить на свет божий всю эту историю с Дэйвидсоном. Я рискнул, и, ей-богу, Трой, риск стоил того.

— А что произошло бы, сохрани Димитрий присутствие духа, даже зная, что вы намерены арестовать его за убийство?

— Мы все равно арестовали бы его за шантаж, а потом докопались бы и до Дэйвидсона. Но Димитрий понял, что у нас на руках чистейшее дело с шантажом, и прикрывать Дэйвидсона у него не было никакого резона.

— Так вы полагаете, что он и в самом деле знает, что Дэйвидсон и есть убийца?

— Я думаю, мы выясним, что Дэйвидсон пытался удержать его от изъятия сумочки Ивлин Каррадос во время бала. Он видел, что, когда Бриджет первый раз возвратила ей сумочку, рядом с Ивлин находился Банчи.

— Вы мне об этом ничего не рассказывали. Аллейн рассказал ей.

— Ну, — спросил он, — теперь-то все наконец?

— Да, теперь все.

— Трой, я люблю вас больше всего на свете. Я старался вести себя скромно, и — Бог свидетель — я был смиренным. Старался я быть и настойчивым. Если вы не в состоянии полюбить меня, то скажите мне это, и, ради бога, давайте не станем больше встречаться, потому что, встречаясь с вами, я не в состоянии вас не любить.

Трой подняла голову: она была бледна и смотрела на него чрезвычайно серьезно.

— Теперь наконец я знаю, чего я хочу, — сказала она. — Я не могу существовать сама по себе.

— Трой! Дорогая, милая моя!

— Я люблю вас. И очень-очень сильно.

— Есть же еще чудеса на свете! — воскликнул Аллейн и заключил ее в объятия.

Эпилог

По грязной высушенной солнцем тропе, которая вела посреди строений Миссии китайской медицины, затерянных в глухих местах Северной Маньчжурии, шел низкорослый толстенький житель Поднебесной. Его сопровождали шестеро мальчишек, на желтых лицах которых отражалась некое смешанное чувство изумленного восхищения и острой зависти. Его лицо было спрятано под черной шляпой, а ноги утопали в толстенных полах моднейшего пальто. Если же и удавалось рассмотреть и лицо и ноги идущего, то видно было, как по ним ручьями струится пот. По походке чувствовалось, что он гордится собой.

В помещении миссии, которое служило здесь приемной, усталый молодой англичанин озадаченно перечитывал телеграмму месячной давности. Она была направлена из центральной конторы миссии по всем ее отделениям и исходила из Скотленд-Ярда в Лондоне.

Молодой англичанин рассеянно смотрел прямо перед собой и через открытую дверь заметил, как по высушенной солнцем земле движется маленькая процессия.