Смерть в белом халате

— С Архиповым твоим сложно договариваться, неуправляемый он. Да и горбольница напрямую мне не подчиняется. Но подумать можно. Когда, говоришь, заведующий в отпуск уезжать собирается?

— Через две недели. В следующий понедельник напишет заявление, так сказал.

— Есть немного времени. Знаю, кто с Архиповым поговорить может, кому он не откажет. Он упертый очень. Тут Сергей Павлович Борянкин затеял объединиться с ним, забрать больницу под свою крышу, конечно, и все вопросы с руководством начал согласовывать, так Архипов против пошел. Так и висит вопрос, не решившись. Только вот, зятек, за любое хорошее дело надо платить.

Окуневский даже растерялся.

— Платить?

Тесть улыбнулся и кивнул. Да уж, бумеранг имеет свойство возвращаться.

— Я в долгу не останусь, — быстро произнес Николай.

Тесть написал на газете цифру.

— Вот как-то так.

— Но мы же родственники, я на вашей дочери женат! — увидев сумму, воскликнул Николай.

— А я тебя просил на этой дуре жениться? Свою женитьбу расхлебывай сам.

Товарно-денежные отношения, которые проповедовал сам Окуневский, внезапно вошли и в его семейную жизнь. Вошли конкретно, не помогли ни родственные связи, ни горячая пицца.

— Сначала деньги.

Через два дня тесть заехал и получил от Николая конверт.

— Ох, и упрямый ваш Архипов, — посетовал он.

Но сразу после увольнения прежнего завотделением Окуневский получил назначение, но с оговоркой — только на один год.

— Я хочу удостовериться в ваших деловых качествах, — сказал ему тогда Герман Николаевич Архипов.

— Я вас не подведу, — Окуневский знал, что говорить в таких случаях.

Но дома он вышел из себя, напился и высказал жене все, что думал про ее папеньку.

— А зачем ты обращался к нему с просьбой? У самого кишка тонка?

— Заткнись, идиотка!

Прав тесть, Люцина — дура, он сам виноват. И ему самому распутывать свою семейную жизнь. Ничего, он всем еще докажет и покажет, на что способен, даже этому ненавистному Архипову!

Глава 21 Вечеринка

Так поздно вечером в больнице Юля Сорнева была впервые. Это днем в любом отделении много народу, как больных, так и медперсонала, и все суетятся, заняты делом. Вечером в больничных коридорах царили тишина и спокойствие, как будто днем здесь сновали не больные и не медперсонал, а просто люди, зашедшие случайно: одни, чтобы полежать на кровати, другие — подремать за столом.

В приемном отделении медсестры на Юлю и ее пакет посмотрели лениво и просто кивнули:

— В травматологию? Проходи.

И она проскользнула боком, пошла к лифту, нажала старую вдавленную кнопку. Лифт крякнул, затрясся и медленно пополз наверх, благо этаж второй. Вокруг была территория спокойствия, которую нарушал только старый механизм. А днем, в кабинете главреда, эмоции зашкаливали.

— Сорнева, я не могу утвердить план твоих действий! Ты со следователем встречалась? Нет! Обстоятельства убийства знаешь? Нет! Зачем ты лезешь на рожон? И Тымчишин получит! Какого такого дружка он подсунул?

— Егор Петрович, а не вы ли мне сказали — к Вадику идти, потому что он в прошлом году в травме с поломанной рукой лежал? Вы!

— Я тебя просил информацию собрать из других, так сказать, источников, а не соваться ночью в больницу!

— Вы же знаете, что в нашей газете люди творческие работают, с идеями, вот у нас идея и возникла. А что толку за следователями бегать? Они заученными фразами с журналистами общаются, и вы все эти фразы знаете: обстоятельства выясняются, следствие работает в рамках закона, доказательства изучаются. А еще они «протокол» говорят с ударением на первом слоге, мне аж уши режет!

— Ты бы, Сорнева, лучше язык себе подрезала! А то я тебе слово, а ты мне десять.

— Егор Петрович, миленький, ну вы же не сумасброд какой, не Павел Первый. — Юлька знала, что в критических ситуациях, когда главред начинает «закипать, как чайник», его нужно сбить с толку.

— При чем тут Павел Первый? — ожидаемо удивился Заурский.

— Да я недавно читала, что император Павел своим указом запрещал вальс. Представляете, запрещал то, что запретить невозможно!

— Ох и лиса ты, Юлька! Павла Первого приплела с вальсом. Мне твои пируэты, Сорнева, вот где! — И Заурский показал решительный жест у шеи.

— Егор Петрович, какие пируэты? Мне не до выкрутасов. Вот прошу вас, чтобы вы поделились информацией по убийству Окуневского. И самое главное — что делать с исчезновением Архипова, вы посодействуете, чтобы заявление взяли?

— А некому заявление подавать, — развел руками Егор Петрович. — Жена считает, что муж в командировке, на работе мнутся, не хотят пока сор из избы выносить, тоже про командировку что-то говорят. Я убедил ребят заняться поиском врача без заявления пока. Проверяют последние контакты, телефон пробивают. Если завтра никто из двоих исчезнувших не появится, в больнице обещали заявление написать.

— Я не верю, что они исчезли просто так!

— Я тоже не верю, Юля, но это как раз тот случай, когда не надо нагнетать страсти, чтобы не навредить. Терпение.