Смерть в диких условиях. Реальная история о жизни и трагической смерти Криса МакКэндлесса

Я дотронулась до живота: мой ребенок был не больше черники. Попытка примирения с матерью с помощью дня снятия стресса в саду закончилась, и я пошла в дом. Мама ушла, обиженная на то, что я не оценила ее труда и что она не просто выполняла более тяжелую работу, но и отменила все свои дела, чтобы прийти и помочь мне.

В следующий раз я увиделась с родителями на встрече с Джоном и Шоном. Отбросив эмоции, я сосредоточилась на задаче: решить, стоит ли доверить этому человеку возможность высказаться от имени моего брата с помощью средства с таким широким охватом. Я мало что знала о Шоне как о человеке, кроме слухов о его вспыльчивости и откровенных политических взглядах, – последние слишком отличались от взглядов Криса. Во время разговора он произвел на меня впечатление очень умного человека с твердыми принципами, когда дело касалось его работы. Крису было бы все равно, если бы кто-то обратил внимание на его достижения, задумался о его мнении или счел его гением, и хотя Шон воплощал собой полную его противоположность, было видно, что он гораздо больше заботился о качестве и целостности фильма, чем о продаже билетов в кинотеатры. Он увлеченно рассказывал о своем видении проекта, о том, какое послание он хочет донести до зрителей, о своем восхищении Крисом и о своем отношении к семье.

Несмотря на то что меня впечатлили предыдущие фильмы Шона, у меня оставалось много вопросов о том, чем, на его взгляд, накопленный им опыт поможет ему перенести историю моего брата на большой экран. В какой-то момент, похвалив его за то, что он такой невероятно талантливый актер, я вежливо спросила его, имея это в виду, откуда нам было знать, что он просто не заливает нам в уши и не говорит то, что мы хотим услышать. Родители посмотрели на меня, широко раскрыв глаза и опешив от такого скептического и прямого подхода. Джон мне улыбнулся. Затем он повернулся к Шону, с нетерпением ожидая его ответа. Шон нисколько не обиделся на этот допрос с пристрастием. Он подробно и терпеливо отвечал на все мои вопросы и, казалось, искренне ценил то, что я отношусь к нему не так, будто он превосходит всех остальных, кто в тот день сидел у меня на заднем дворе.

После долгих обсуждений с Джоном мы все решили, что пришло время отправиться в следующее путешествие с Шоном. Пока родители пытались отговорить меня от участия в съемочном процессе, Джон успел сообщить Шону, что я могу внести неоценимый вклад, поэтому меня наняли в качестве консультанта.

Когда я впервые оказалась с Шоном наедине и рассказала историю брата, это был совсем другой опыт, чем когда я общалась с Джоном за много лет до этого. Возможно, это было вызвано очевидными различиями между двумя мужчинами – по сравнению друг с другом и с Крисом – или различиями между книгами и фильмами. А возможно, дело было в том, что я стала старше, мудрее и осторожнее после огромного успеха книги «В диких условиях».

Я сообщила Шону ту же информацию, которой поделилась с Джоном, но на этот раз я попросила, чтобы не все из этого оставалось тайной. Я хотела справедливости для Криса, для наших братьев и сестер. И пусть я не видела тех изменений в поведении родителей, на которые надеялась, все же я не собиралась очернять их на киноэкране, особенно в проекте, который должен был получить широкую известность. Шон понимал мои опасения. Он объяснил, что невозможно рассказать всю историю целиком и сохранить прекрасный дух фильма, но согласился, что в фильм должно входить достаточно деталей, дающих представление о том, что в этой истории скрывается нечто большее.

Я дала Шону прочитать письма Криса. Его глубоко тронуло их содержание, и вместе с этим возникло еще много вопросов. Он попросил меня поделиться ими с актером Эмилем Хиршем, который должен был сыграть Криса в фильме. Процесс съемок предстоял сложный для Эмиля, как психологически, так и физически, и он очень старался подготовиться к тому, чтобы каждая сцена получилась достоверной и точной, чем был одержим Шон. Сцены в дикой местности, конечно же, были одними из самых трудных. Я хотела рассказать Эмилю все, что можно, о личности Криса, чтобы он смог сыграть его максимально достоверно.

Однажды мы с Эмилем сидели у меня в гостиной и смотрели фотографии Криса с Аляски. На нескольких автопортретах Крис был запечатлен с животными, которых он убил ради еды, и мне было важно, чтобы Эмиль не принял варварское выражение на лице Криса – когда он стоял над тушей с ружьем или мачете – за неуважение к животным. Это для меня было особенно важно, когда мы дошли до фото с лосем, мясо которого Крис не смог сохранить, и я знала, что эта сцена станет ключевой в фильме. Крис написал в дневнике, что лишение животного жизни было одной из величайших трагедий в его жизни.