Смерть в диких условиях. Реальная история о жизни и трагической смерти Криса МакКэндлесса

В саду я старалась не поднимать ничего слишком тяжелого, и мама отпустила пару беззаботных комментариев в мою сторону. Она не знала, что я беременна. Мы с Робертом решили подождать еще несколько недель, прежде чем сообщить родным, потому что последняя беременность закончилась выкидышем. В воздухе и без этих лишних забот хватало поводов для тревоги. Разговоры о создании фильма по книге Джона перерастали в реальные планы. Джон и актер-кинорежиссер Шон Пенн должны были приехать в эти выходные и обсудить то, каким Шон видит фильм.

Однажды мы уже встречались с Шоном, за десять лет до этого, и отклонили его предложение снять фильм о жизни Криса наравне со всеми остальными. Главная причина заключалась в том, что маме приснился кошмар, будто концепция воплощается в жизнь. Мама объяснила, что в этом сне она была еще молодой и держала маленького Криса на руках, пока я ползала вокруг них. Крис почему-то был настолько слаб, что даже не мог поднять голову. Маме все время приходилось брать его рукой за подбородок – она пыталась заглянуть ему в лицо и спросить, все ли с ним в порядке, но он не отвечал, и из-за рассеянности она потеряла меня. Она проснулась в панике, и ее последнее воспоминание о кошмаре – как она отчаянно искала меня, пока Крис продолжал терять энергию. Она восприняла этот сон как знак от Криса о том, что он не хочет снимать фильм. Я истолковала его скорее как предупреждение.

Из многих претендентов за эти годы Шон был самым трепетным и самым нетерпеливым. Хоть он и уважал мамины доводы, говорил: «Эй, если бы я не верил в сны, я бы не снимал фильмы», – он все-таки не терял надежды окончательно. Мне было любопытно, как он собирается убеждать нас на этот раз, и я задавалась вопросом, насколько я готова поделиться историей с ним, если бы мы решили запустить проект.

– Дай мне еще одну лопату, давай посадим все эти петунии, любительница петуний, – сказала мама, натягивая перчатки.

– Знаю. Я купила слишком много. На них была скидка, и они такие красивые, что я просто ничего не смогла с собой поделать, – ответила я, передавая инструмент.

Выкопав ямки, мы опустились на колени, вынули цветы из горшков и расставили их на новой клумбе. Мама только недавно вернулась из поездки в Мичиган, где она навещала свою мать, и она рассказывала мне о том, как все прошло.

Бабушка была склонна к накопительству – полная противоположность маминому укладу жизни. Она не могла смириться с тем, что бабушку совершенно устраивает такой образ жизни. Всякий раз, когда мама навещала бабушку, она убирала весь дом, все приводила в порядок, выбрасывала кучи мусора, покупала свежие продукты и наводила красоту для бабушки. Мама всегда была недовольна тем, что бабушка не отвечает ей огромной благодарностью. Причина была мне ясна, но я молчала, пока она жаловалась. Несмотря на благие намерения, стоящие за маминой тяжелой работой, я знала, что она смущает бабушку тем, что носит маску и резиновые перчатки до плеч. Пока бабушка сидела в той же комнате, вязала крючком и смотрела телевизор, мама постоянно вполголоса комментировала, как все «отвратительно». Она делала снимки до и после, которыми потом делилась с друзьями и остальными членами семьи.

Пока мама была в Мичигане, она видела и дядю Трэвиса, который все еще много выпивал и жил в бабушкином подвале.

– Ты бы видела, какой отвратительный этот подвал, – сказала мама. – Там даже пола не видно, повсюду кучи пивных банок и пепел. Трэвис сожжет весь дом, если упадет в обморок, пока будет курить там. Он вечно пьяный. Не думаю, что у него вообще есть настоящая работа.

– Мило… и типично для него, – подхватила я.

– И знаешь, что он сделал? Я была наверху, разговаривала с твоей бабушкой, а мы с Трэвисом сидели на диване рядом с ее вязальным креслом. Когда я встала, чтобы протиснуться мимо него, он схватил меня за задницу! В смысле, он продержал ее пару секунд! Ты можешь поверить, что он сделал это с собственной сестрой?

Я посмотрела на нее в изумлении, но она продолжала:

– Я повернулась и сказала: «Какого черта ты делаешь?» – а он только пробормотал в ответ: «Что? Боже, Билли, ну, типа, че такого?» Ты можешь в это поверить?

Я все еще была потрясена, но не по той причине, о которой она подумала. Я повторила ее слова: «Могу ли я в это поверить».

– Да? – она перестала подравнивать петунии. С видом полного оскорбления она сделала паузу и ждала моего сочувствия.

Она их не получила. Я встала и уронила перчатки на землю.

– Могу ли я в это поверить? – набросилась я на нее. – Могу ли я в это поверить? После того, что он сделал со мной, ты хочешь, чтобы я стояла здесь и жалела тебя, потому что он схватил тебя за задницу? Ты что, блядь, издеваешься? Я была еще ребенком, а вы с папой ничего не сделали!

Она наклонила голову и на мгновение задумалась, взгляд блуждал, пока разум путешествовал назад во времени.

– Боже мой. Карин, мне жаль. Я совсем забыла об этом. Но ты правда слишком остро реагируешь. Он же тебя не изнасиловал или что-то в этом роде.