Смерть в доке Виктория

– Потому что вас послал Питер. Мне он нравится, я знаю его всю мою жизнь, но другие его недолюбливают, хоть он и старый революционер. Он против иллегализма. Говорит, что это превратит Австралию в полицейское государство, и я с ним согласна. Здесь этого терпеть не станут. Я не знаю, кто вы такая, Кошка, но вы друг Питера, иначе бы он не послал вас. Он вам доверяет, значит, они – нет.

– Видимо, так.

– Но вы мне нравитесь, и я ваша должница, ведь вы похороните Юрку по-божески, а это все, что я могу теперь для него сделать. Мне следовало предупредить его. Но я этого не сделала; я не думала, что они убьют его, – сказала Мэри печально. – Можем мы выпить еще чаю?

Потрясенная, Фрина заказала еще чая.

– Но сначала я все же должна посоветоваться с духами.

– С духами?

– Конечно. Мы пойдем к мадам Стелле, к Жанне Васильевой; она каждый вторник проводит по вечерам сеансы в Социалистическом книжном магазине на Спенсер-стрит. Товарищи и я тоже получали хорошие советы от духов. Они всегда им следовали. Через нее мы общались с покойными анархистами и с Лениным.

– С Лениным?

– С Владимиром Ильичем Ульяновым, русским вождем. Вы наверняка о нем слышали.

– Слышать-то слышала, но никогда не разговаривала, – призналась Фрина. – Можно мне тоже прийти?

– Конечно. Духи помогают всем. А теперь мне пора. Товарищи не знают, что я ходила опознавать Юрку, и не должны об этом узнать. Увидимся на сеансе, Кошка. В восемь часов в комнате на чердаке книжного магазина. Да благословит вас Господь! – И Мэри ушла, ступая медленно, словно несла на своих плечах тяжелый груз; длинные черные волосы рассыпались тусклым водопадом по черному платью.

Фрина отправилась в Социалистический книжный магазин и чайную – дом, где собирались все красные Мельбурна, – и спросила Жанну Васильеву. Толстуха за прилавком, продав кому-то брошюру об Испании, проворковала:

– Да вон же она сидит, дорогуша! Если хотите попасть на завтрашний сеанс – билет стоит один фунт. Я могу вам продать.

– Да, пожалуйста, один билет.

Фрина протянула продавщице монету, а потом направилась к хорошо одетой женщине средних лет, которая жевала бутерброд и была похожа на домохозяйку – из тех, что живут в Фитцрое.[36]

– Здравствуйте! Я слышала, что вы поддерживаете связь с духами?

– В ином мире все известно, милочка, – произнесла Жанна с резким австралийским акцентом. – Купили билет? Я не могу работать в большом зале, потому что Посредник этого не любит.

– Посредник?

– Яркое Перо, мой проводник в мир духов. Он за все отвечает. А что ты ищешь? Потеряла кого?

Дама пристально рассматривала черное платье. Никакой она не медиум, решила Фрина, но именно такая женщина и была ей нужна.

– У вас бывают странные клиенты, – проговорила она. – Анархисты, иностранцы и тому подобное.

Жанна бросила на нее испуганный взгляд и пробормотала:

– Я их до смерти боюсь, милая, прямо тебе признаюсь. Хоть мой старик тоже латыш. Мне пришлось выучить этот язык, чтобы сказать свекрови, что я о ней думаю. Но они хорошо платят, эти красные.

– Вы ведь блефуете, верно?

– Чаще всего да, милая. Духи приходят, когда им заблагорассудится, а клиенты хотят получить ответ на каждом сеансе. Они потребуют деньги назад, если я не представлю им малютку Томми, погибшего на фронте. Хотя их теперь не так много осталось, – заметила Жанна. – Забыты и ушли, я думаю. А тебе-то это на что?

– Я бы хотела побывать на вашем сеансе и остаться неузнанной, – сказала Фрина, протянув Жанне десятифунтовую банкноту.

– Духи в твоем распоряжении, дорогуша.

Глава седьмая

У воров нет чести

Пословица

– Выходит, осечка у нас вышла, – вздохнул Сес, осторожно опуская пивную кружку. После пятой порции пива руки плохо слушались.

– Что ж, приятель, пожалуй, на сегодня нам хватит. Понедельник всегда был плохим днем для беззаконников. Они отлеживаются после выходных.

Берт и Сес устали и порядком перебрали спиртного. Они осторожно, но настойчиво выспрашивали по всем кабакам Мельбурна, где собиралось преступное отребье, но так ничего и не выведали. И теперь приятели восстанавливали силы в своем любимом пабе «Маркиллиз», надеясь, что в голову придет какая-нибудь свежая идея.

Они допили пиво и принялись было вставать из-за стола, как вдруг тихий голос произнес:

– Я тут слыхал, вы кое о чем расспрашивали, Берт.

– Верно, Билли, – подтвердил Берт и снова сел, положив руки на стол, чтобы они были на виду.

Малыш Билли Фергюсон был наемным убийцей и обслуживал самые мерзкие банды Мельбурна. На его счету числилось несколько убийств, и многие утверждали, что он «психованней раненой змеи». Поговаривали, что Билли работает смотрителем в нелегальном игорном доме Счастливчика Гарри, наблюдает за игрой в орлянку. Несколько полицейских поклялись схватить его, да сами попали в переделку. Билли Фергюсон, худой коротышка с тихим голоском – в толпе на такого никто и внимания не обратит – был одним из немногих, кого побаивались Берт и Сес.

– Что вы хотели узнать и зачем?