Смерть в конце тоннеля

«Объясните мне, док. Я и сам хочу знать. Почему я такой дурак? Подумать только, если бы я честно работал в течение сорока лет и откладывал по десять баксов в неделю, к концу жизни накопил бы двадцать тысяч баксов собственных денег. Да, это было бы гораздо приятнее, чем взять их в один вечер».

— Ты не транжиришь деньги, Фрейзер, когда они у тебя есть. Из чего следует, что тебе доставляет удовольствие сам акт воровства.

«Да что вы говорите, док? Неужели вы думаете, что человек готов целую вечность потеть, психовать, умирать от страха ради одного короткого мгновения?»

— У тебя раньше не было проблем с дисциплиной. Я думаю, и сейчас не будет.

«Да, днем я буду работать, а ночью мечтать. Я припомню все деньги, что брал, и еще те, что возьму. Однажды загребу невероятную семизначную сумму. Всю разом, конечно».

— В некотором роде ты психопат, Фрейзер.

«Я? Психопат? Ну тогда Вилли С. тоже психопат. Когда его спросили, почему он грабит банки, он очень удивился и сказал, что грабит банки потому, что там лежат деньги. Мой приятель Чарли, может, и вправду психопат. Он еще никого не убил, но думает об этом. Ему интересно, что чувствуешь, когда убиваешь человека. Мне не интересно. Я убивал людей с одобрения правительства, при полной амуниции. Наутро меня заносили в рапорт и представляли к награде. Я бил их, как меня учили на стрельбище в Форт-Брагге, Северная Каролина.

Мы охотимся за удачей, док, только и всего. Но нам никак не удается поймать ее за хвост. И всякий раз, когда мы берем банк, сумма кажется нам недостаточно большой, и мы строим планы на следующий. Возьмите, к примеру, какого-нибудь младшего менеджера из Левитауна. Разве у него по-другому? Он тоже охотник за удачей, хотя и за язвой, конечно, тоже. Только он представляет себе, что удача — это когда становишься президентом компании».

— Ты купишь мне чего-нибудь выпить? — спросила девушка.

— Детка, я сказал, чтобы ты заткнулась.

— Ты всегда так медленно ездишь?

— Я никогда не нарушаю правил дорожного движения.

— Почему ты не разбудишь Чарли?

— Лу, дорогая, еще не время. Впереди у нас Бланчард. Это такое место, где можно перекусить. Вот мы остановимся там, поедим, и дальше машину поведет старина Чарли.

— Он не такой старый, как ты!

— Это как посмотреть. С одной стороны, он гораздо младше, но с другой — гораздо старше.

— Я тебя не понимаю. Ты говоришь как из телевизора.

— А ну-ка, сними лапу с моей шеи, киска. Оставь эти штучки для Чарли.

— Но вы оба клевые ребята.

— Еще бы.

— Как по-твоему, Чарли позволит мне остаться с вами ненадолго? Вчера он говорил, что мы еще повеселимся.

— Спроси об этом у него.

— Я никогда раньше не уезжала с незнакомыми парнями. Не подумай, у меня нет такой привычки. Мне просто все надоело. Знаешь, как это бывает: каждый день одно и то же, одни и те же люди у Реда. И тут появились вы.

— Мы пришли прямо из сказки.

— Чего-чего? Ты странно разговариваешь. Ну вот, когда вы пришли, сразу стало веселее. Жаль, что вы не взяли Джинни. С ней обхохочешься, правда. Она даже в цирке выступала. Я не вру. Она целый год выступала в паре с жонглером — голая подавала ему клюшки, мячи и стулья, когда он жонглировал. Он бил ее все время, и она сбежала от него и устроилась на работу к Реду. Там мы и познакомились. Больше нет чего-нибудь выпить? Хоть капельку?

— Нет.

— Откуда у тебя такой шрам на руке? Знаешь, у тебя красивые руки. Люблю, когда у мужчин сильные, мускулистые руки.

— Не забывай о Чарли.

— Но он ведь спит. Джим, когда приедем, пойдем с тобой по магазинам? Мне нужна новая одежда. Мне хочется знать, что нравится мужчине. Лучше всего покупать шмотки вместе с мужчиной, потому что он сразу скажет, что тебе идет, а что нет.

— Хм?..

— Конечно. Что он скажет, то и надо покупать. Скоро этот чертов Бланчард? Мне кое-куда надо, извини за выражение.

— Совсем скоро.

— Ты, наверное, не поверишь, но в позапрошлом году я едва не получила роль мисс Теннесси.

— Да ты что!

— Честное слово! У меня хорошая фигура — тридцать четыре, двадцать четыре, тридцать четыре. Я умею петь, танцевать и читать монологи. Но там все было решено заранее. Они взяли другую девушку.

— Но тебе хотя бы дали утешительный приз?

— Слушай, смени тон, мистер. Я ведь могу и обидеться. Не думай, что я какая-нибудь бродяжка. Если Чарли позвал меня с собой и я согласилась, то это только от скуки. И еще потому, что он меня напоил. Теперь я даже жалею.

— Не ты одна, детка.

Она сидела на краешке, положив подбородок на руки и тепло упираясь левым локтем ему в плечо. От нее воняло вчерашним потом. Фрейзеру стало смутно ее жаль — жаль, что она обманулась насчет веселой поездки.

— Откуда ты родом, Лу?

— Я? Я из Фаррена. Это недалеко от Шарона, штат Пенсильвания. Но мы уехали, когда я была совсем крошкой. — Она печально вздохнула. — Потом мы еще много раз переезжали. Можно сказать, что жизнь моя не удалась. У меня была дочка. Она умерла, когда ей было две недели, от водянки мозга. Тогда я была замужем. Хотя я и сейчас замужем, только кольца не ношу. Мой муж в тюрьме. Господи, зачем я это все рассказываю?