Смерть в конце тоннеля

Черный «форд» ехал юзом по сухой дороге. Кэтрин потеряла ориентацию в пространстве и не понимала, куда ее тащит. Мимо мелькали тени машин. Она вцепилась в руль в ожидании смертельного удара. Когда колеса нащупали сцепление, увидела на обочине перед собой массивный столб и попыталась объехать его, но зад машины опять занесло, тряхануло о столб, дверца распахнулась, и ее вышвырнуло наружу. Прежде чем наступила полная темнота, Кэтрин успела разозлиться на всю эту бестолочь, бессмыслицу, которая с ней творилась.

Глава 10

На взгляд проезжающего, Бланчард был не более чем мелкой помехой движению в виде двух светофоров, каких на дороге пруд пруди и названий которых не упомнить. Однако маршрут номер 56 затрагивал только южную окраину города. Город был старый и стоял на берегах реки, что текла с севера на юг по широкой равнине. Вначале, когда окрестные холмы покрывал лес, воды в реке хватало. Но после того как лес вырубили, грунтовые воды ушли вглубь, река обмелела. Весной в половодье она разливалась, а к сентябрю или октябрю могла и совсем пересохнуть.

Город построили лесорубы и охотники. Когда не стало ни лесов, ни дичи, Бланчард превратился в торговый центр, куда в течение многих лет по выходным съезжались окрестные фермеры на своих телегах, а потом и на грузовиках. Торговля процветала.

С появлением хороших дорог и истощением окрестных земель Бланчард начал хиреть. Фермеры предпочитали ездить за покупками в мегаполис N, за двадцать пять миль, где выбор был богаче, и там же продавали свой товар. К тому времени в городе осталось две тысячи жителей. Старые дома пустовали. Единственным предприятием был трубопрокатный завод.

Но когда через город провели федеральное шоссе, Бланчард воспрянул духом. Пусть старая речка пересохла, мимо текла новая река из долларов. Жизнь расцвела на южной окраине, где строились мотели, рестораны и большие современные автосервисы.

Старый город тоже не избежал перемен. Дальновидные люди, жившие в N, который теперь был всего в тридцати милях по скоростному шоссе, начали за бесценок покупать старые дома и восстанавливать их, придавая им изначальный викторианский шарм. Впрочем, так продолжалось недолго. Загородные дома вошли в моду, и цены в Бланчарде быстро поднялись. Фирмы по торговле недвижимостью скупали у разорившихся фермеров землю и строили на ней роскошные ранчо. Население города росло, налоги собирались исправно, у властей появились деньги на школы и другие учреждения. Внуки прежних торговцев облицовывали старые магазины пластиком. Со временем деловая и интеллектуальная элита из соседнего мегаполиса переселилась в Бланчард и изменила его лицо.

Граница между старым и новым городом поначалу была очень заметной, но потом начала стираться из-за тесного общения молодежи.

Бывали случаи, когда человек, поселившись в Бланчарде, заводил здесь и свое дело. Доктор Лайонел Будишон был как раз из таких людей. Он едва ли не первым купил здесь дом, хотя вел практику в N и был там модным врачом. Благодаря положению своего покойного отца, который служил президентом крупного банка и входил в правления нескольких местных корпораций, доктор имел кучу богатых клиентов. Первыми его пациентами были друзья детства. В придачу к деньгам он обладал большим обаянием, амбициями, уверенностью в себе, и его карьера продвигалась без сучка без задоринки. Будишон выполнял мелкие хирургические операции, принимал терапевтических больных и честно старался быть в курсе всех последних достижений медицины.

В пятьдесят лет, когда он появился в Бланчарде вместе со своей второй, тридцатилетней женой и двумя маленькими детьми, это был здоровый, жизнерадостный человек цветущего вида, еще не лысый, заядлый спортсмен и картежник. Переехав в Бланчард, часть практики в N — точнее, ночные вызовы — он передал своему младшему коллеге.

Проведя в Бланчарде год, Будишон почувствовал, что ему чего-то не хватает. У него была молодая очаровательная жена, чудесные дети, машины, друзья, триста тысяч состояния, но профессия перестала его удовлетворять. Его пациенты были настолько богаты, что в серьезных случаях предпочитали вызывать на дом специалистов, а не идти за советом к врачу общей практики.

Тогда он принял решение. Гольф и покер были заброшены. Нагрузка младшего коллеги возросла вдвое. Жена и дети почти его не видели. Он работал по четырнадцать часов в сутки. К концу отведенного срока от его состояния почти ничего не осталось. Но зато на купленном им втором участке появилось новое здание салатового цвета, и над входом надпись медными буквами: «Частная клиника доктора Будишона».

Больница была небольшая, но устроенная по высшему разряду. В одном крыле располагались две шестиместные, две трехместные и четыре одноместные палаты. В другом крыле находились двенадцать одноместных палат, по роскоши не уступавших номерам первоклассного отеля. Центральную часть здания занимали кабинеты врачей, лаборатории, операционные, сестринские.