Смерть в кредит

О! Черт побери! Только у них одних были неудачи, неприятности и тяжелые испытания. Все, что случалось со мной, было не в счет! Если послушать этих скотов, то во всех своих несчастьях был виноват только я сам… Я чувствовал страшную злобу на них! Я был всего лишь дерьмом! Наглецом! Я позорил их! В то время как они были только жертвами!.. Разве можно было нас сравнивать! Я не имел права ошибаться в моей такой благополучной юности!.. И тем более сбиваться с пути истинного!.. И это я должен был постоянно слушать! Усваивать!.. Изо дня в день… Я дрянь! И еще раз дрянь! Все понятно! Стоило мне только немного посидеть за столом – сначала была фасоль, а потом швейцарский сыр – и все прошлое встало у меня перед глазами… Мать с трудом сдерживала слезы, ее голос задрожал… И она замолчала… Это было очень великодушно с ее стороны… Я бы с удовольствием попросил у них прощения за все мои ошибки, капризы, невероятные извращения и ужасные преступления!.. Если бы этого было достаточно!.. Если бы это была единственная причина, заставляющая ее страдать!.. Если бы только это мучило ее!.. Я бы, конечно, попросил у нее прощения! А потом сразу бы смылся!.. Чтобы со всем этим покончить, я готов был признаться, что мне всегда ужасно везло! Просто невероятно! Что я ужасно избалован!.. Что всю свою жизнь я только и делал, что развлекался!.. Хорошо! Я готов был сказать что угодно, лишь бы она отвязалась… Я уже посматривал на дверь… Но она жестом попросила меня остаться… Он поднялся к себе в комнату… Он чувствовал себя не совсем хорошо… Он цеплялся за перила… И ему потребовалось, по крайней мере, минут пять, чтобы дойти до четвертого этажа. А потом, когда мы остались одни, она еще пуще стала жаловаться… Она рассказала мне все подробности… Как она надрывается, чтобы свести концы с концами!.. И о своем новом занятии… По утрам она ходила теперь в магазин позументов… И зарабатывала таким образом уже почти двести франков… Днем она лечилась, т. е. сидела в магазине, положив ногу на стул… Она больше не могла видеть этого Капрона… Он все время твердил ей о необходимости полного покоя!.. А ей ведь нужно было пошевеливаться!.. В этом ведь заключался весь смысл ее существования… Она предпочитала лечиться сама методом Распая… Она купила его книгу… Там описывались все снадобья… смеси… настойки… И даже масло резеды для вечернего массажа ног… У нее все еще были нарывы, но боль от них была терпимой, и ногу уже не так раздувало. Они почти сразу же лопались. И самое главное, не мешали ей ходить!.. Она продемонстрировала мне свою ногу… Такое впечатление, как будто, начиная с колена, мясо было намотано на палку… И кожа повсюду желтая, покрытая толстой коркой и местами выделяющая жидкость… «Это ничего, когда проходит!.. Сразу же все успокаивается, и становится гораздо лучше… но перед этим просто ужасно, перед тем, как вскрыться, все это становится фиолетовым!.. К счастью, у меня есть припарки!.. Я не знаю, что бы я без них делала!.. Ты не представляешь, как они помогают мне! Без них я стала бы калекой!..» А потом она опять заговорила о своем Огюсте… О том, что он гибнет… и больше не справляется со своими нервами… обо всех его ночных страхах… Больше всего он боялся увольнения… От этого он даже просыпался по ночам в холодном поту… Подпрыгивал на кровати и вопил: «На помощь! На помощь!..» В последний раз он кричал так громко, что соседи в Пассаже проснулись… Они решили, что у нас драка!.. Что это я опять пришел, чтобы задушить его!.. Они все примчались сюда! Папаша впал в транс и был невменяем… С трудом удалось заставить его снова лечь в постель… Потом еще несколько часов ему прикладывали к голове ледяные салфетки… Тогда и начинались кризисы… они все время усиливались… Это просто адская мука!.. Страдания не прекращались ни на секунду… Он уже не понимал, что говорят… Никого не узнавал… Путал соседей… И очень боялся машин… Часто по утрам, после очередной бессонной ночи, она провожала его до дверей страховой конторы… К дому 34 на улице Тревиз… Но это было еще не все… Ей нужно было зайти и поинтересоваться у консьержки, нет ли каких-либо новостей? Чего-нибудь насчет моего отца… Не уволили ли его?.. Сам он уже не отличал действительности от воображаемого… Без нее, можно с уверенностью сказать!.. Он никогда бы туда не пошел!.. и стал бы совсем полоумным… окончательно рехнулся бы от отчаяния… В этом можно было не сомневаться… Приходилось как-то балансировать, не давая ему окончательно опуститься… Она всеми способами поддерживала его… Делала все что могла, чтобы он пришел в норму… Ко всему прочему, чтобы заработать только на дополнительное питание, ей приходилось бегать по всему Парижу… В поисках клиентов… и она еще умудрялась открывать лавку… на несколько часов днем… Пусть она выглядит в Пассаже жалко, только бы она не закрылась совсем!.. А ночью ей тоже хватало дел! Нужно было отгонять от него тоску и стараться рассеять его страхи… На столе, посредине комнаты, она зажигала ночник. А чтобы он быстрее заснул, затыкала ему уши маленькими ватными тампонами, смазанными вазелином… Он подскакивал при малейшем шуме… Стоило только кому-нибудь пройти по Пассажу… В раннюю рань, когда приходил молочник… Эхо шагов гулко раздавалось под стеклянной крышей… С тампонами все-таки было немного лучше… Он сам это говорил…