Смерть в любом случае (СИ)

После ядовитых насмешек княжеской семьи, старший телохранитель потерял интерес к приготовлениям. Похоже, он всерьез вознамерился устраниться и предоставил своей ученице право выкручиваться, как знает. Охрану князя Сенмар возложил на ее плечи целиком и полностью, зловеще заметив, что наверняка ничего не произойдет, а стало быть, и суетиться ни к чему. Да и сама Нарсин перестала видеть опасность в предостережении Эримджан. Ей до такой степени надоели постоянные придирки Сенмара и всевозможные обвинения, что возможность покушения, пусть даже гипотетическая, не вызывала ничего, кроме раздражения. Кто-то покусится на жизнь князя? Помилуйте! Кому это нужно? Если б хотели, его убили бы давным-давно, благо, возможностей было хоть отбавляй. Наверное, Эримджан просто пугала ее, вынуждая оставить службу. Специально нагоняла побольше страху, с нее станется. Это было ее любимым занятием с детства. А чувство юмора у сестры было весьма специфическим. Что вы хотите, при ее-то профессии.

В день начала праздника Нарсин окончательно разуверилась в том, что опасность покушения существует. Впрочем, об этом и думать-то было некогда. С самого раннего утра весь дворец был на ногах. Слуги носились по коридорам с такой скоростью, будто удирали от какой-то смертельной опасности. Все суетились, шумели, что-то постоянно требовали и забывали. К примеру, прислуга старшей княжны Маналы совсем сбилась с ног, госпожа пять раз за утро меняла свои решения по поводу туалетов. Сати и Дашнайя успели поругаться, выбирая зеленые листья и цветы, украшающие их головные уборы. Даже Кеарес собрала в своих покоях целую оранжерею, поминутно прикладывая то один, то другой цветок к своим пышным волосам.

Когда все собрались в парадной зале, напряжение достигло апогея. Близняшки подняли на смех Маналу, заявив, что более неподходящего сочетания цветов в жизни не видывали. В отместку обозленная княжна обозвала их пугалами и посоветовала немедля спрятаться от всеобщего внимания, чтобы никого не напугать.

— У вас на головах кадки с цветами, — заявила она, — вас самих из-за них не видно.

— А у тебя на голове клумба, — на задержалась Сати, сверкая глазами, — причем, самая безвкусная из всех…

— Хватит, — оборвал их инсинуации Делир, немного подуставший от шума, — все в порядке. Вы все замечательно выглядите. Где Кеарес?

Сестры осмотрелись.

— Понятия не имею, — Дашнайя пожала плечами, — разве она не здесь?

— Нет ее здесь, — оглянулась и Сати, — опаздывает. Нам уже пора идти.

— Вечно эта девчонка опаздывает, — надменно проговорила Манала, — она сорвет нам весь праздник.

Однако, опасения старшей княжны оказались напрасными. Кеарес появилась, как по заказу. На ней было красное платье, ловко охватывающее ее точеную фигурку, в волосах достаточное количество прекрасно сочетающихся между собой цветов, а на руках Лолли, за ошейником которой тоже был вправлен небольшой букетик. На морде кошки было написано величайшее отвращение. Она часто дергала ухом и шевелила головой, стараясь избавиться от нежданной помехи.

Сати и Дашнайя, переглянувшись, прыснули.

— Наконец-то, — недовольно сказала Манала, — мы можем идти?

— Да, совсем скоро, — кивнул князь, — Кеарес, ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо, — девушка просияла.

— А вот твоя кошка, похоже, не очень довольна, — поддела ее Сати — ты бы ей еще к хвосту розу привязала.

Близняшки захихикали.

— Лолли нравится, — возразила Кеарес, — она просто еще не привыкла.

— Ну разумеется, — ехидно отозвалась Дашнайя.

В подтверждение этих слов Лолли недовольно фыркнула и мотнула головой, встопорщив усы. Кеарес почесала ее за ушами, успокаивая и найдя взглядом Нарсин, улыбнулась ей.

— А вы почему без цветов? — поинтересовалась она, — сегодня ведь праздник.

— Кеарес, — протянула Сати, — ныне День Цветения, а не День Смеха. Ты бы еще ему предложила веночек надеть, — и указала на Сенмара, стоявшего за спиной князя с каменным лицом.

Нарсин невольно представила пышный венок на голове старшего телохранителя, и ею овладел приступ смеха, который она не сумела подавить. Кусая губы и корчась от неуместного веселья, она затрачивала гигантские усилия на то, чтобы не расхохотаться в голос.

Впрочем, шутка Сати развеселила не только ее. Сестры весело и звонко расхохотались, к ним присоединился и Делир. Даже придворные, и те неприкрыто веселились.

Только Сенмар оставил шутку без внимания. Правда, взгляд, который он метнул в сторону Нарсин, обещал много чего. Поймав его, девушка тут же прекратила веселиться. Тоже, нашла время! Сенмар злопамятен, и надеяться нечего, что ей сойдет это с рук.

— Пора, — сказал князь, когда всеобщий смех сошел на нет, — вот теперь действительно пора.

Шумная, многочисленная процессия направилась к выходу. Правда, никто не толкался и не лез вперед, все прекрасно знали, как именно следует себя вести.